Железная маска - Эдмон Ладусет (1900)

В том самом роскошном особняке, во флигеле которого укрылись наши беглецы, четыре человека обсуждали в это время упомянутое печальное событие, искренне их опечалившее. Впрочем, их печаль была вызвана, скорее, эгоистическими, нежели сентиментальными чувствами. По зову маркизы де Монтеспан в ее дом явились графиня де Суасон, герцог Лотарингский и граф де Роган. Предвидя скорый конец своей покровительницы, все четверо условились помогать друг другу, дабы не оказаться не у дел после ее ухода. Им требовался некто, а именно девушка, достаточно молодая, красивая и воспитанная, чтобы король, влюбившись в нее, возвел ее на трон, но в то же время достаточно послушная и наивная, чтобы беспрекословно действовать по указке четырех заговорщиков.

Однажды, проезжая через окрестности Дижона, Людовик XIV посетил монастырь урсулинок и, увидев там молодую дочь графа де Бреванна, весьма благосклонно отозвался о ее красоте. Маркиза де Монтеспан этого не забыла и позднее, когда близкая смерть королевы-матери уже не вызывала ни у кого сомнений, разработала план, довела его до сведения остальных, и все четверо осуществили его. Речь шла, конечно же, о похищении мадемуазель де Бреванн и ее временном заточении в доме маркизы, которая должна была представить девушку при дворе короля.

Это и многое другое обсуждали заговорщики, когда в дверь залы осторожно постучалась служанка, а войдя, в испуге заявила:

– Госпожа, здесь его величество король!

Услышав подобную новость, все вскочили со своих мест.

– Король здесь? – воскликнула маркиза де Монтеспан. – Ты в своем ли уме? Объясни, что произошло!

– Я была во флигеле вместе с мадемуазель Сюзанной, – ответила служанка. – На какое-то время я оставила ее одну, она хотела помолиться… Затем я услышала, как отпирают дверь, когда же я вошла проверить, все ли в порядке, то увидела короля, стоящего на коленях перед мадемуазель де Бреванн.

– Хорошо, ступай, – распорядилась маркиза де Монтеспан и, повернувшись к своим гостям, сказала: – Стоит ли ломать голову над разгадкой этой тайны, если в конечном счете это нам на руку…

Подойдя к стене, маркиза отодвинула гобелен, и взорам присутствующих открылся вход в соседнюю комнату.

– Пройдемся сюда, господа, – сказала хозяйка дома, – здесь мы услышим все, о чем они говорят. В случае же опасности мы покинем дом через дверцу, замаскированную в том углу… Она ведет к потайной лестнице, а оттуда – в парк, где нас никто уже не сможет найти.

Оказавшись столь неожиданно перед владычицей своих грез, монсеньор Людовик позабыл обо всем на свете.

– Ах, Сюзанна, Сюзанна! – говорил он, вновь и вновь целуя ей руки. – Ты еще помнишь и любишь меня, как тогда, в детстве, когда наши чувства и мысли сливались в едином порыве?

– Да, – отвечала девушка, – да, Людовик. В ту роковую ночь, увидев тебя спешащим мне на помощь, я выкрикнула твое имя, стремясь закрыться им, словно щитом, от неминуемой, как мне казалось, смерти.

– Благодарю тебя, Сюзанна, за эти слова… Но скажи, зачем тебя привезли сюда?

– He знаю… А ты, Людовик, как ты попал в эту глушь? Ты говорил, что с тобой друзья, и один из них ранен.

Юношу охватил стыд. Как мог он забыть о своих друзьях, которым был обязан жизнью и счастьем! Монсеньор Людовик быстро поднялся и направился к двери. Сюзанна позвонила в колокольчик, и на ее зов тут же явились две служанки.

– В двух шагах отсюда, – сказал им юноша, – вы найдете моих товарищей. Им необходима помощь: среди них женщина, она ранена…

– Женщина! – побледнев, воскликнула Сюзанна.

– Да, – ответил монсеньор Людовик, – почти девочка, которая по доброте душевной рисковала из-за меня жизнью. Это Ивонна, моя молочная сестра, дочь мадам Жанны.

– Боже мой! Ивонна! – сказала девушка и, обращаясь к служанкам, распорядилась: – Уложите ее на мою постель.