Адриан Моул: Дикие годы - Таунсенд Сьюзан "Сью"

Бедный старина Тайдман! Очевидно, что он совершенно спятил. «Иногда мне сдается, что я – Марджори Прупс» (!) – вероятно, генеральному директору радиостанции следует знать, что его завредакцией страдает манией, будто он – тетушка, которой можно поплакать в жилетку.

Кроме этого, Джон Тайдман сам признал, что даже не читал отредактированный вариант «Гляди-ка!». И какую только лицензию мы им оплачиваем?

Уважаемый мистер Тайдман,

Я был бы весьма признателен, если бы Вы вернули мне рукопись как можно скорее. Я не хочу, чтобы она циркулировала по коридорам Би-би-си и обманом попала в предательские лапы какого-нибудь вольного продюсера, который/которая захотел/а бы оставить свой след в мире радиовещания.

Адриан Моул

P. S. Позвольте мне также поставить Вас в известность, сэр, что Вы – не Марджори Прупс.

Суббота, 7 сентября

Большую часть дня провел в тщетных поисках комнаты с разумной квартплатой. Устало возвращаясь домой, прошел мимо «Инородных частей света». На двери висела записка:

Эта компания закрыта. Со всеми вопросами обращаться к «Пастору, Пастору, Пастору и Лютеру, поверенным».

Я не стал записывать их номер телефона. Он уже есть у меня в записной книжке – под буквой «К». Хотя какая-то пара средних лет его старательно списывала. Завтра они должны были отправляться в велосипедное путешествие по «Стране Питера Майля[41] » в Провансе, и теперь перед ними маячила ужасная перспектива: они никогда не увидят знаменитого столика на печально известной террасе и не выпьют чаю с самим Пьером Майлем и его femme.

Когда они отходили от двери, я услышал, как женщина сказала:

– Не расстраивайся, Дерек, всегда ведь есть трейлер в Инголдмеллсе.

Прекрасная женщина, несгибаемая перед лицом катастрофы. Мсье Майля подло надули, не позволив встретиться с истинной британкой.

Воскресенье, 8 сентября

Решил остановиться на Джейке Вестморлэнде.

Глава семнадцать

ДЖЕЙК – ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Джейк стоял на верхушке танка на Красной площади. Как хорошо, что я изучал в школе русский язык, а не французский, подумал он. Затем, успокоив толпу небрежным взмахом руки, он заговорил.

– Я – Джейк Вестморлэнд! – прокричал он.

Революционные орды благодарно взревели. Радостно затрепетало море знамен. Угрюмый свет русского солнца блеснул на куполе собора Василия Блаженного, когда Джейк попытался снова угомонить толпу и начать речь. Речь, которая, как он надеялся, предотвратит распад Советского Союза...

Понедельник, 9 сентября

Написал одиннадцать речей для Джейка и выбросил все в мусорку. Ни одна из них не способна изменить ход всемирной истории.

... Но прежде, чем Джейк смог начать свою речь, которая, без сомнения, могла бы спасти Советский Союз, раздался выстрел, и Джейк рухнул с танка прямо в объятия Наташи, своей русской любовницы. Та закинула Джейка на плечо, и притихшая толпа расступилась, давая им дорогу.

Четверг, 12 сентября

Кассандра приказала мне выметаться из дома к полудню субботы! Паршивые вонючие старшекурсники захапали все частное жилье. У меня не осталось выбора – только сдаться на милость Оксфордского Совета. Однако сотрудник Совета, с которым я разговаривал, утверждает, что я «намеренно бездомен», и отказывается мне помочь. Начал собирать картонные коробки. Сложить вещи или ночевать в них – бог весть.

Пятница, 13 сентября

Кристиан вместе с детьми умотал в Виган навестить свою мать. Бесхребетный трус. Отвратительная Кассандра бродит по дому в своей абсурдной одежде, распевая нелепые рэповые песни. Сегодня вечером спросил у нее, можно ли подержать на чердаке книги, пока я не найду собственного жилья. Она изумленно переспросила:

– Книги? – как будто никогда не слыхала такого слова.

Я подтвердил: