Наследие Скарлатти - Ладлэм Роберт (2007)

В этих посланиях Джефферсон Картрайт не упоминал, что банк получает также множество счетов, подписанных Алстером Скарлеттом, – счетов из гостиниц, магазинов, от железнодорожных компаний, от бесконечного количества ссудных европейских касс. Это-то и беспокоило Картрайта больше всего: он опасался, что банку снова придется прибегнуть к «передвижке» капиталов из одного фонда в другой.

Невероятно, но так оно и было: за несколько месяцев Алстер Скарлетт практически истощил свой первый фонд – вместе с затратами на сами переводы Алстер израсходовал около 800 тысяч долларов!

Невероятно!

Но если он, Картрайт, разгласит эту информацию, «Уотерману» будет грозить потеря одной трети всего капитала Скарлатти.

В августе Алстер Скарлетт написал матери и брату, что Джанет ожидает ребенка. Они задержатся в Европе еще на три месяца, так как врачи уверяют, что путешествие может быть опасно для Джанет и для ребенка.

Джанет все это время будет в Лондоне, а Алстер отправится в южную Германию поохотиться с друзьями.

Он будет отсутствовать месяц. Или полтора месяца.

О сроке возвращения в Америку он известит телеграфом.

* * *

Телеграмма пришла в середине декабря: на рождественские праздники Алстер и Джанет будут уже дома. Джанет придется вести менее активный образ жизни, так как беременность у нее тяжелая, но Алстер надеется, что Чанселлор присмотрит за ремонтом и переделкой дома и что особняк на Пятьдесят четвертой улице будет для нее удобен.

Он также поручил Чанселлору Дрю прислать кого-нибудь встретить прибывающую несколько ранее супружеской пары экономку, которую Алстер нанял в Германии. У нее прекрасные рекомендации, и Алстер надеется, что ей понравится ее новая работа. Зовут ее Ханна.

Языковых проблем не будет.

Ханна говорит как на английском, так и на немецком.

* * *

В течение последних трех месяцев беременности жены Алстер продолжал «сеансы» в «Уотерман траст компани». Одно его присутствие действовало на Джефферсона Картрайта успокаивающе. И хотя он проводил в банке не больше двух часов в день, было заметно, что он стал более уравновешенным, менее склонным к вспышкам раздражения, чем до женитьбы.

Он даже начал носить работу домой – в своем новом кожаном портфеле ручной работы.

В ответ на откровенный и доверительный вопрос Картрайта о больших суммах, переведенных в европейские банки, наследник империи Скарлатти напомнил, что именно он, Джефферсон Картрайт, третий вице-президент банка, объяснил ему в свое время, что для использования средств первого фонда в качестве капиталовложений никаких препятствий быть не может. При этом он повторил свое требование о строгой секретности переводов.

– Безусловно! – заверил его Картрайт. – Но вы должны помнить, что, если для покрытия ваших текущих расходов нам придется переводить средства из второго фонда в первый – а, боюсь, в этом году нам придется это делать, – я обязан буду известить об этом остальных держателей капитала Скарлатти… Мы ведь, в соответствии с вашими распоряжениями, выплатили огромные суммы.

– Но пока вы не обязаны это делать?

– Я должен сделать это к концу финансового года, а в «Скарлатти индастриз» финансовый год заканчивается тридцатого июня.

– Следовательно, – Алстер Скарлетт вздохнул и поглядел на смущенного южанина, – тридцатого июня мне придется встать по стойке «смирно» и выслушать все, что предстоит выслушать. Это, конечно, не первый случай, когда я огорчаю членов моей семьи, но, надеюсь, последний.