Наследие Скарлатти - Ладлэм Роберт (2007)

Эти принципы в комбинации с обаянием южанина превратили службу Картрайта в «Уотерман траст» в настоящую синекуру. Более того, благодаря этим выдающимся достоинствам имя Картрайта значилось на фирменных бланках деловых бумаг.

И хотя Картрайта едва ли можно было считать экспертом в банковском деле, его краткие, но успешные адюльтеры с самыми богатыми дамами Манхэттена, Лонг-Айленда и южного Коннектикута все же приносили компании определенный прибыток в виде новых вкладчиков. А совет директоров банка прекрасно понимал, что их чудо-мальчик не представляет серьезной угрозы для крепких, основанных на совместном капитале браков. Картрайт как нельзя лучше подходил для «мимолетного увлечения», столь освежающего размеренную семейную жизнь.

В руководстве почти всех крупных банков непременно наличествовал хотя бы один такой Джефферсон Картрайт. И платили им соответственно – правда, редко приглашали на клубные встречи или деловые обеды «в присутствии супруг». Так, на всякий случай… От греха подальше.

Именно этот легкий душок остракизма, «неуместности» и привлекал Алстера Скарлетта. Частично потому, что он знал, как возник этот запашок, и это знание его развлекало, и частично потому, что Картрайт, хотя ему и приходилось несколько раз информировать Алстера о его финансовом положении, никогда не пытался наставлять его по поводу расходования денег.

Директора банка тоже были прекрасно об этом осведомлены. И когда потребовалось назначить кого-то в менторы Алстеру Скарлетту (хотя бы для того, чтобы успокоить Элизабет), решено было поручить эту трудную работу Джефферсону Картрайту. Раз уж никому не дано справиться с Алстером, так зачем расходовать время и силы кого-то из более ценных и занятых работников?

Во время первого же «сеанса» (как Картрайт именовал их занятия) выяснилось, что Алстер Скарлетт не видит разницы между дебетом и активом. Поэтому для начала был подготовлен толковый словарь банковских терминов, дабы Алстер Скарлетт знал, с чем ему предстоит иметь дело; затем был составлен специальный лексикон, касающийся биржевых операций, и со временем Алстер начал осваивать этот труднодоступный язык.

– Следовательно, мистер Картрайт, как я понимаю, у меня имеются два раздельных источника доходов. Так ли это?

– Совершенно верно, мистер Скарлетт. Первый фонд, состоящий из ценных бумаг, предназначен для покрытия ваших обычных ежегодных расходов. Домашние расходы, одежда, поездки за рубеж, различного рода приобретения… Конечно, вы имеете право при желании инвестировать эти средства. Вкладывать их во что-то для вас интересное… – И Джефферсон Картрайт улыбнулся про себя, вспомнив некоторые из последних экстравагантных инвестиций Алстера. – Второй же фонд – это как бы фонд развития. Он предназначен для реинвестиций, банковских и биржевых операций – именно такова была воля вашего отца. Естественно, допускаются определенные передвижки. Но в определенных пределах.

– Что вы имеете в виду под «передвижками»?

– Это довольно трудно объяснить, мистер Скарлетт, но если ваши ежегодные расходы превысят доходы от первого фонда, вы могли бы перемещать капитал из второго фонда в первый. Но, конечно, это вряд ли желательно.

– Естественно.

На этот раз Джефферсон Картрайт рассмеялся вслух и многозначительно подмигнул своему ученику.

– Ведь однажды нам уже пришлось так поступить, не правда ли?

– Что?

– Неужели вы не помните? Дирижабль… Дирижабль, который вы приобрели несколько лет назад.

– О да! Вас, насколько помнится, это тогда весьма огорчило.

– Как банкир я несу ответственность за «Скарлатти индастриз». К тому же я являюсь вашим финансовым советником. Я облечен определенной ответственностью… Да, нам пришлось покрыть расход на эту покупку из второго фонда, но это было неприятно. Весьма неприятно. Поскольку приобретение дирижабля вряд ли можно считать капиталовложением.

– Я вновь приношу свои извинения.