Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт (2008)

— Если вы не военный преступник, — ответила она, — то почему же вы скрываетесь?

Старик замялся, но только на одно мгновение.

— Теперь стало хорошим тоном высылать из страны бывших нацистов. Да, я был членом национал-социалистической партии. Аргентина подписала соглашения с Израилем, Германией и США — ее правители хотят изменить образ своей страны в глазах партнеров. Теперь их волнует лишь то, что о них подумают в Америке. Они выслали бы меня только для того, чтобы американский президент одобрительно улыбнулся. К тому же, может быть, вы знаете, что здесь, в Буэнос-Айресе, выслеживание нацистов превратилось в бизнес! Для некоторых журналистов это сделалось основной работой, обеспечивающей неплохую жизнь! Но я никогда не был верноподданным последователем Гитлера. Гитлер был неизлечимым сумасшедшим — это стало ясно еще в самом начале войны. Он неизбежно уничтожил бы нас всех. Такие люди, как я, знали, что нужно искать другие пути выхода из сложившейся ситуации. Мои друзья пытались убить этого человека, прежде чем он сможет причинить непоправимый ущерб нашим индустриальным мощностям. И наши расчеты оказались верны. К концу войны на долю Америки приходилось три четверти мирового инвестиционного капитала и две трети промышленного потенциала. — Он сделал паузу и улыбнулся. — Этот человек просто не годился для бизнеса.

— Если вы выступали против Гитлера, то почему же Kаmеradenwerk до сих пор так старательно защищает вас? — поинтересовался Бен.

— Неграмотные головорезы, — пренебрежительно усмехнулся Штрассер. — Они не имеют никакого представления о действительности, точно так же, как те безмозглые мстители, с которыми они так старательно борются.

— Почему вы уехали из города? — прервала его Анна.

— Я жил в Патагонии, на estancia[79], принадлежащем родственникам моей жены. Моей покойной жены. В провинции Рио-Негро, у подножия Анд. Это ранчо, где разводят коров и овец, — но очень роскошное ранчо.

— Вы регулярно ездите туда?

— Я был там в первый раз. Моя жена умерла в прошлом году, и... и почему вы спрашиваете обо всем этом?

— Так вот почему им не удалось найти и убить вас, — вместо ответа сказала Анна.

— Убить меня... Но кто так хочет меня убить?

Бен взглянул на Анну, молча предложив ей продолжать.

— Компания, — ответила она.

— Компания?

— “Сигма”.

Она блефовала — Бен хорошо это понимал, — но делала это чрезвычайно убедительно. В его памяти снова всплыли слова Шардана: “Запад и значительная часть прочего мира должны были откликнуться на благое попечение и охотно проглотить те сказки, которыми мы прикрывали свою деятельность”.

Теперь Штрассер ненадолго задумался.

— Новое руководство. Да, так оно и есть. Ну да, конечно. — Его глазки-изюминки сверкнули.

— Что представляет собой “новое руководство”? — спросил Бен.

— Да, конечно, — повторил Штрассер, как будто не слышал вопроса. — Они боятся, что я слишком много знаю.

— Кто?! — крикнул Бен.

Штрассер взглянул на него, как будто его поразил этот окрик.

— Я помог им все это создать. Элфорду Киттреджу, Зайберту, Олдриджу, Холлерану, Коноверу — всем этим коронованным предводителям корпоративных империй. Они презирали меня, но не могли без меня обойтись, ведь так? Им были необходимы мои контакты на высоком уровне немецкого правительства. Если бы предприятие не стало по-настоящему многонациональным, у него не было бы никаких шансов добиться крупных успехов. Я пользовался доверием людей, находившихся на самом верху. Они знали, что я сделал для них такие вещи, которые навсегда вывели меня из круга обычной людской мелочи. Они знали, что я пожертвовал собой ради них. Я был посредником, которому доверяли все стороны. А теперь это доверие предали, оно разорвано ради какого-то бессмысленного фарса. Теперь стало окончательно ясно, что они использовали меня в своих собственных целях.