Тривейн - Ладлэм Роберт (1995)

— "Дженис индастриз" и есть этот чертов ключ! — Армбрастер поднял голову и посмотрел на Энди. — Своего рода огромная воронка, которая втягивает в себя все, это всем известно... Не знаю, что еще сказать... Представьте себе огромный бассейн, который мы постоянно наполняем, он не пересыхает! Вы спрашиваете, что такое «Дженис индастриз», Тривейн? Хорошо, я вам отвечу. Это, если вам так интересно, отец и мать, родина, либералы, консерваторы, республиканцы, демократы и — Господи помоги! — коммуны — все, что хотите, в одном лице! Но и это еще не все. «Дженис индастриз» — удовлетворение амбиций любого политика... Но самое странное, что она делает доброе дело. Вот ведь что замечательно!

— Едва ли поэтому вы приняли ее предложение, сенатор!

— Конечно нет, молодой человек! Но мне осталось всего два года, а потом я уйду... Мне стукнет шестьдесят девять, с меня достаточно... Буду бездельничать и удивляться...

— Тому, что вытворяет руководство «Дженис»?

— Возможно. Почему бы и нет? Прислонившись спиной к перилам. Тривейн достал из кармана сигарету, и Армбрастер дал ему прикурить.

— Благодарю вас... А что бы вы посоветовали мне, сенатор?

— Оставить «Дженис» в покое... Охотьтесь за спекулянтами, что, собственно, и надлежит делать вашему подкомитету, и не лезьте к «Дженис». Да, там много злоупотреблений, но они работают, Тривейн, и работают хорошо... К тому же за ними и так уже наблюдают и проверяют.

Теперь очередь смеяться была за Тривейном, что он и сделал. Громко и вызывающе.

— А проверить их сложно, потому что «Дженис» представляет собой чертовски большой и сложный механизм, я бы даже сказал, чересчур сложный. И вы так же хорошо знаете это, как я знаю о том, что происходит в каждой конторе Вашингтона! Одним словом, вершины мне не достичь... «Дженис индастриз», этот «водный бассейн», стала пятьдесят первым штатом Америки, и все остальные штаты ей подчиняются!

— Вы преувеличиваете...

— Нисколько, просто четко понимаю, с чем мы имеем дело... У «Дженис» нет ни конституции, ни двухпартийной системы, ни системы сдерживания и противовесов. Хотелось бы мне узнать, сенатор, кто же там правит бал? Кто короли, управляющие столь огромным королевством? Общие структуры меня не интересуют...

— Никого, кроме администрации, я не знаю...

— Какой администрации, сенатор? С некоторыми я встречался — даже с теми, кто имеет отношение к финансам... С Годдардом, к примеру... Но это все не то!

— Есть совет директоров...

— Совет директоров? Бросьте! Они лишь раскладывают на обеденном столе карты.

— Большего я сказать не могу. Заметьте, не «не хочу», а «не могу»...

— Кто выступает от имени «Дженис» в сенате?

— О Господи, очень многие! Ее представители входят з дюжину комитетов, но больше всего их в лобби, которое ведает самолетостроением...

— Арон Грин?

— Конечно, я встречал Грина, но не могу сказать, что хорошо его знаю...

— Может быть, он и есть самая важная персона?

— Ему принадлежит рекламное агентство и еще десять или двадцать компаний, если вы это имеете в виду.

— Я имею в виду то, что стоит за всем этим, сенатор! А все остальное — только часть главного...

— Не понимаю...

— Мы выяснили, что у Арона Грина в распоряжении от семи до двенадцати миллионов долларов в год, а возможно, и больше — для того, чтобы убеждать вашингтонскую бюрократию в том, что «Дженис индастриз» служит национальным интересам...

— Все зарегистрировано.

— Большая часть спрятана... Но любой, наделенный подобной ответственностью, наделен еще и большими возможностями...

— Вам это известно?

— Конечно, известно! Благодаря невероятному количеству мелких статей расхода. Причем из года в год! Всем этим заправляет Грин?

— Бог мой, сынок, да вам всюду видятся злодеи! «Важные персоны», «правители», «королевство», «заправилы»... И наконец, пятьдесят первый штат!