Пахнет древесной корой, землей и зеленью. В кронах деревьев над ней гуляет ветер, она вглядывается вверх, меж листьев: высоко-высоко в небе виднеются звезды. То, что они задумали, – сумасшествие. Но когда их тела натолкнулись друг на друга той ноябрьской ночью, что-то произошло. С тех пор не прошло еще и года. А кажется, что они всегда были вместе. Она и Гард. Но чего-то всегда и не доставало. Одной последней вещи. Может быть, именно этой. Поменяться сердцами – безумие. Но, может быть, именно этого ей и не хватает. Чудесного безумства в духе Гарда.

Она смотрит вниз, на свои ноги. Они примостились между гигантскими корнями дерева. Корни выпирают наружу сквозь затоптанную почву. И уходят вниз, в глубину подземных ходов, где червяки проедают себе путь в земле и тем самым позволяют воздуху добраться до корней. Целая сеть подземных каналов. Глубоко под землей, в темноте, корни находят себе дорогу. В темноте, ничего не видя. Так все обычно и находят свой путь.

34

– Ладно. Давай сделаем это.

– Ты и правда согласна? – Лицо Гарда словно освещается изнутри, он берет ее за руки.

– Да, я согласна. И давай тогда поскорее все сделаем, пока я не передумала.

– Если ты сомневаешься, мы можем и не делать этого. Ведь потом не переделаешь назад. Это не татуировка какая-нибудь.

– Нет, мы это сделаем. – Она смотрит ему в глаза.

– Ты должна быть абсолютно уверена.

– Я уверена. Я целые сутки думала об этом.

– O’кей.

Гард кивает. Смотрит на нее. Смотрит на эту маленькую девушку с большими черными глазами. Ее сердце будет биться в его груди. Это просто запредельно.

– Господи, как же я тебя люблю.

35

Они остановились в одной из центральных гостиниц. Операция назначена на следующее утро. Сегодняшний вечер у них свободен. Последний вечер со своим собственным сердцем. Они зашли в ресторанчик. Спросили официантку, не посоветует ли она, куда можно пойти хорошенько развлечься. Официантка сказала, что ее парень играет в одном заведении возле пакгаузов, на окраине города. Самое клевое место в городе, сказала она. Туристы о нем и не догадываются.

Как только они входят, в грудь Луке ударяет глубокий звук бас-гитары. Вышибает из нее воздух. Это их последний вечер перед тем, как все изменится и ничто уже никогда не будет прежним. Заведение, которое им посоветовали, оказалось бывшей церковью, переоборудованной в клуб. Снаружи ни души, а внутри толпа народа всех цветов и размеров. Их обдает удушливым теплом, гул голосов и музыка сливаются воедино и охватывают их обоих, несут их внутрь помещения. С высокой стены их приветствует рукой Дева Мария: витраж отсвечивает зеленым, лиловым и желтым цветом.