Фея Альп - Элизабет Вернер (2015)

Алиса не отвечала, а только смотрела с удивлением на этого человека, который рассказал обо всем так просто и скромно, ему, видно, и в голову не приходило ставить себе что-то в заслугу. А между тем он пожертвовал, может быть, своим будущим. Потом она притянула к себе Наци и поцеловала его в свежую щечку. В этом движении было что-то невыразимо милое, и глаза Бенно заблестели: он понял ее безмолвное одобрение.

— Вы здесь принимаете поклонение собравшегося народа, Бенно? — воскликнула Валли, подходя с мужем, а тот шутливо прибавил:

— Это было целое триумфальное шествие, когда вас с фрейлейн Нордгейм вели на площадку! Нельзя ли и нам немножко погреться в лучах твоей популярности?

Подошел и Вальтенберг с Эрной, и вся компания уютно уселась в углу танцевальной площадки. Бедная баронесса Ласберг и не подозревала, каких бед натворила ее несвоевременная мигрень. Алиса, так бережно охраняемая от всякого шума и всякой неприличной обстановки, сидела у самого оркестра, издававшего раздирающие душу звуки, среди криков и возгласов танцоров, что есть силы отбивавших такт своими подбитыми гвоздями подошвами, среди крутящихся облаков пыли и чувствовала себя прекрасно. Ее щеки слегка порозовели, глаза сияли удовольствием, а Рейнсфельд стоял подле ее стула, гордый и счастливый, как никогда в жизни, и держал себя совсем как настоящий кавалер. Сегодняшний день был днем чудес!

Однако популярность доктора имела и свою обратную сторону, и это скоро дало себя знать. Мать маленького Наци с таинственным видом отозвала его с площадки, собираясь возложить на него важную миссию. Дело в том, что старый Зепп на днях принес с виллы Нордгейма известие, будто фрейлейн фон Тургау скоро будет помолвлена, а может быть, даже уже помолвлена с господином из Гейльборна, но для того, чтобы отпраздновать обручение, ждут возвращения самого Нордгейма. Дочь Зеппа, до замужества тоже жившая в Волькенштейнергофе и сохранившая старую привязанность к господам, была вне себя от радости, увидав сегодня свою барышню, и представила ей своих двух ребят. Теперь она хотела, чтобы Наци сказал барышне стихи, которые говорят в этот день невестам, и вместе с сестрой поднес обрученным букеты. Получив эти букеты, жених и невеста должны были, по обычаю, протанцевать друг с другом. Она рассудила, что барышня знает этот старинный обычай и, конечно, будет рада, если они окажут такое внимание ей и ее «милому». Из большого букета свежих альпийских цветов в зале гостиницы были выбраны самые красивые, и тут же наскоро состоялась генеральная репетиция, во время которой Наци вел себя превосходно, а потому ничто не помешало ходу дела.

Кстати на площадке наступила пауза и музыка молчала, когда появился Наци. В одной руке у него был букет альпийских роз, а другой он вел за руку младшую сестру, которая несла такой же букетик; дети серьезно и торжественно направились к господам, как им было приказано, но, вероятно, данные им инструкции были недостаточно точны, потому что малыши подошли прямо к доктору и Алисе; они поднесли цветы, и мальчик принялся декламировать свое приветствие.

— Господи Иисусе! Наци! Это не те! — испуганно зашептала мать, следовавшая за детьми, но Наци не позволил сбить себя с толку; для него только один человек мог быть «тем» — доктор, а барышня, сидевшая рядом с ним, само собой разумелось, должна была быть «той». Поэтому он храбро продолжал и с чувством закончил словами:

— Примите от меня цветочки, и пусть святой Иоанн вам даст свое благословенье, и счастье вам пошлет!

Алиса с удивлением, но приветливо взяла букетик, который ей протягивала девочка, но Бенно, знавший значение этой церемонии, пришел в полное смятение.

— Что вам вздумалось, ребята? — произнес он, отступая назад, но отделаться от Наци было не так-то легко, и он энергично втиснул букет в руку доктора.

— Возьмите же цветы, — весело сказала Алиса. — Однако что все это значит?