Лавандовое поле надежды - Макинтош Фиона (2015)

– Я не знаю, что думать, – простонала она. – Я так и не поняла, зачем ты здесь.

– Чтобы вытащить тебя, – честно признался Люк.

– А откуда тебе известно о моем задании? – выпалила она.

Разговор приходилось вести вполголоса, чтобы не услышали соседи.

– Легко было догадаться, что ты нацелена на конкретного человека – ты ведь даже рации не привезла. Все сложилось, когда я поговорил с главой твоей подпольной ячейки. Он доверяет мне и сказал, что ты упоминала полковника Килиана. Тогда-то я и сообразил, что он – твоя цель. Я устроился шофером в группу, обслуживающую его отдел. Они там из сил выбиваются в поисках немцев, которые прилично владеют французским. Честно говоря, они вообще из сил выбиваются, чтобы хоть кого-то найти. – Он чувствовал на себе гневный взгляд девушки, но не обращал внимания. – И кстати, вот еще одна причина, почему тебе надо уехать. Если я сумел вычислить твое задание, то и враги сумеют.

– По-твоему, я брошу свое задание, потому что ты попросил?

– Да. Твоя жизнь в опасности.

– По-твоему, я не знаю?

– Пожалуйста, пойми, ситуация изменилась! И Черчилль, и де Голль об этом говорят. Все силы союзников сосредоточены на Па-де-Кале. Мы должны затормозить немецкие пути сообщения, чтобы выгадать время для последних приготовлений. Мы обрежем все телефонные линии, взорвем все железные дороги, будем препятствовать передвижению солдат, уничтожать склады оружия и боеприпасов. Железные дороги, автотрассы, корабельное сообщение, воздушные пути… выбирай что хочешь – наши люди по всей стране не пощадят жизней, чтобы задержать движение немцев на север. Развернута особая операция с целью вынудить немцев пользоваться радио, а не телефонами – чтобы их можно было подслушать. Вот что происходит! Поверь мне, Лизетта, любовница Килиана уже не добудет никакой важной информации. Килиан в происходящем не участвует.

В глазах Лизетты вспыхнул гнев.

– Зато он участвует в заговоре с целью свергнуть немецкую верхушку изнутри!

Такого Люк не ожидал.

– Что?!

Лизетта рассеянно провела рукой по черным волосам.

– Между Килианом и Штюльпнагелем что-то происходит. Что-то очень важное.

Люк вопросительно посмотрел на нее. Она рассказала ему все, что знала, но убедить так и не смогла.

– Ты просто пытаешься выставить его в привлекательном виде, – заявил Люк.

– Не говори ерунды! И потом, не каждого немца стоит малевать той же черной краской, что и Гитлера. Во мне течет немецкая кровь – делает ли она меня фашисткой? Ты сам по происхождению немец, Люк, – принимаешь ли ты участие в зверствах? А старик в Л’Иль-сюр-ла-Сорг? Вряд ли он сочувствовал нацистскому режиму… – Наверное, жестоко было говорить такое, но Лизетта не могла удержаться.

Люк обмяк, точно от удара.

– Я тебе не подчиняюсь, – закончила она.

– Есть еще время сбежать, не нужно лишних жертв, – настаивал он. – Мы могли бы…

– Люк, я высоко ценю твою верность.

– Верность? – уязвленно переспросил он.

– Нужно выяснить, что происходит между Килианом и Штюльпнагелем. Я подчиняюсь приказам – и велению сердца.

Он печально посмотрел на нее.

– Что ж, тем хуже для меня.

Люк сердито сгреб рубашку и куртку. Опомнившись, Лизетта рванулась к нему, но было уже поздно: он выскочил за дверь и помчался вниз по лестнице.

До банка Лизетта доехала на метро, радуясь, что все-таки ушла из дома. В два часа пополудни на работе найдется, чем занять голову, чтобы не думать ни о Люке, ни о Маркусе. Она была не в состоянии объяснить ни свои нежные чувства к Люку, ни яростное желание противоречить ему. Они могли страстно предаваться любви, а через несколько минут разругаться в пух и прах. Она снова осталась без него, с тоскливым, сосущим чувством утраты. У Лизетты голова шла кругом при мысли о том, что Люк видел ее с Маркусом. Наверное, ему трудно пришлось. Нет, если она хочет добиться успеха, жонглировать двумя мужчинами никак нельзя.