Военный канон Китая - Владимир Малявин (2015)

Конечно, глубина и поверхность жизненного потока вовлечены в бытийный круговорот Пути: они предполагают и замещают друг друга, подобно внутренней и внешней сторонам ленты Мёбиуса. Явленные «формы», или диспозиции, войска созидают его невидимый стратегический потенциал, а последний реализуется в мгновенном сокрушительном ударе. Это двухступенчатое развитие стратегического действия воспроизводит традиционный путь духовной практики: отрицание видимых метаморфоз ради покоя и отрицание покоя ради предельной конкретности «живой жизни». Китайская стратегия есть именно «путь к очевидности». И этот путь должен быть проделан реально, то есть в духовном опыте.

Знание метаморфоз, метаморфозы знания

В отличие от европейских теоретиков войны Сунь-цзы ни в малейшей степени не надеется на удачу или случай, не верит в «милость фортуны» и не находит удовольствия в сопутствующей такой вере чувственной экзальтации. К так называемой романтике войны он относится с искренним презрением, его не трогают фантазии о героической смерти. Он ищет стратегию без риска и делает ставку на знание войны. Надежность и эффективность этого знания, в его представлении, определены мерой его детализации подобно тому, как чувствование бесконечно малых интервалов времени обеспечивает правильное действие в тактическом плане.

Отсюда проистекает одна из самых примечательных особенностей концепции стратегии у Сунь-цзы: стремление обеспечить победу уже на стадии составления стратегических планов военной кампании и, соответственно, прежде всего, парализовать волю противника к борьбе или вселить в него иллюзии относительно хода военной кампании. Одним словом, война для Сунь-цзы начинается задолго до того, как она приобретает материальную форму и, более того, даже исход войны предопределен до ее начала. Мудрый стратег вступает в боевое соприкосновение, лишь когда он твердо знает, что добьется успеха: таково первое правило Сунь-цзы.

Именно «понимание» (чжи) является для Сунь-цзы высшей добродетелью полководца, и лучшая победа – та, которую одерживают благодаря расчетам и правильно составленным планам. Лао-цзы говорил, что «самое легкое одержит верх над самым массивным». От невесомых планов появляются многотонные здания и приходят в движение массы людей. Вот и отец китайской стратегии относился с величайшей серьезностью к созиданию стратегического знания и в этом отношении был самым преданным педантом своего дела.

Стратегическое знание, о котором ведет речь Сунь-цзы, коренным образом отличается от знания теоретического, то есть отвлеченного и общепонятного, основанного на логических умозаключениях и формальных законах мышления. При внимательном рассмотрении сам процесс познания у Сунь-цзы распадается на три этапа, каждому из которых соответствует особая разновидность знания.

Несколько упрощая позицию Сунь-цзы, можно сказать, что познание для него начинается с получения информации, относящейся к военной кампании. Эта информация складывается из наблюдения за людьми и окружающим миром, донесений лазутчиков (которым придается исключительно важное значение), а также разного рода специальных сведений. На этом этапе большую роль играют разного рода классификационные схемы, позволяющие систематизировать и оценивать добываемые сведения.