А если... нет, говорить с Эфроном об этом никак нельзя! Надо сыграть его втемную. И...

Алаис усмехнулась про себя. Подло? А, ее тоже никто жалеть не будет.

- Монтьер, вы настаиваете, чтобы Тарла оставалась моей личной служанкой?

- Да, Алаис.

Еще бы. Ты ее трахаешь, она тебе стучит так, что дятел-долбун отдыхает - великолепный симбиоз. Жаль, жена против.

- Она не знает столицы и мод. Могу я нанять кого-то более осведомленного ей в помощь?

- Сделайте ее главной - и пусть работает. Научится.

- Да, монтьер.

Алаис продолжила разминать мышцы плеч, постепенно спустилась по позвоночнику, потом опять поднялась вверх, и опять спустилась. Пальцы ныли, но разрабатывать их все равно надо. Жаль, нельзя открыть в этом мире салон красоты - массаж, маникюр, педикюр, завивка, укладка...

Или можно будет попробовать?

Обдумаем потом.

- Хорошо, монтьер, что вы позволили мне ехать одной. Эта глупышка так утомляет своей болтовней.

Таламир мурлыкнул что-то неразборчивое.

- Она восхищается вами. Монтьер, вы герой девичьих грез...

Мужчина перевернулся на спину и опять сграбастал жену в охапку. Кажется, перестаралась с массажем...

***

Алаис лежала, смотрела в стену и обдумывала свой план. И складывался он все четче и яснее. Да, именно так она и поступит. Сбежит, как можно скорее...

Прости, дорогой супруг, мне тебя жаль, но себя - больше. А от кого размножиться, ты всегда найдешь.

Семейство Даверт.

Эрико Даверт ехал домой.

Мужчине было грустно, ничего не хотелось, да и на душе кошки скребли.

Домой...

Отец...

Сочетание этих двух слов ввергало в откровенную тоску. Эттан Даверт наводил на Эрико не просто ужас - это было нечто неописуемое. Эрико дико завидовал брату, который не просто понимал отца, а поддерживал и мог найти с ним общий язык. Сам же Эрико под хищным взглядом Эттана чувствовал себя просто ничтожеством. Слизняком, неясно зачем спустившимся с капустного листа. Слизняком, которого сейчас раздавят ногой с особым цинизмом и жестокостью.

Эрико завидовал и Лусии - единственная девочка в семье, к ней особое отношение. И даже Родригу.

Средний из братьев был человеком непрошибаемым, в силу природной туповатости. Он не был дураком, но некие тонкие струны души в нем попросту отсутствовали. Если на его глазах блестели слезы, значит, он ел лук. Или прищемил палец дверью. И точка.

Эрико мог восхищаться женской красотой - от Родригу можно было дождаться только 'Шикарные титьки!' или 'Какая задница!'. Нечто вдохновенное было ему недоступно, в потому хорошего воина из него не получилось. Тупо повторять за Луисом рисунок боя он мог, сымпровизировать - нет. Торговца?

Да тем более.

Как выразился Эттан - таким Ардену и служить. Исполнительный, туповатый, не стремящийся на первые роли... Родригу решил, что это комплимент и закивал. Эттан только что головой покачал, но что тут скажешь?

Иронии Родригу тоже не понимал. Она лежала за пределами его разума.

А вот Эрико приходилось плохо. Он страдал.

Родригу никто не был нужен. Лу опекала мать, Луиса любил - ну, как мог, но все же любил отец, а он был один. Совсем один...

И искал тепла, где мог. Например, по женским постелям - количество женских сердец, разбитых Эрико Давертом, не поддавалось точным подсчетам. Сотня?

Три сотни?

Какая разница! Это все равно не заменит семейного тепла!

Вот сейчас он доедет домой, отчитается перед отцом - хотя сегодня все не так плохо. Вложения в корабль 'Синяя Чайка' принесли неплохую прибыль. Она ходила в Рандею и вернулась домой с грузом шкур. Теперь надо обдумать, что лучше - продать по себестоимости, как шкуры, или потратиться, договориться с меховщиками и пошить из них что-либо для благородных дам? Во втором случае доход будет больше, но и ждать его придется дольше, а вот что важнее сейчас отцу?