Двор Тумана и Ярости - Маас Сара

Взметнулся огонь, и визг Ткачихи был таким пронзительным, что я подумала, что моя голова сейчас взорвётся и кровь закипит в жилах.

Она бросилась к пламени, словно пытаясь потушить его своими безупречными белыми руками; её рот, полный сгнивших зубов, был открыт и издавал такие крики, будто в ней нет ничего, кроме чёрной преисподней.

Я помчалась к затемнённому очагу. Точнее, к камину и дымоходу над ним.

Дымоход узкий, но достаточно широкий для меня.

Недолго раздумывая, я схватилась за выступ и подтянулась вверх, выгибая руки. Сила бессмертных помогла мне преодолеть только часть пути, прежде чем я почувствовала слабость и истощение.

Я сама им позволила сделать меня такой слабой. Склонилась, поддалась, словно дикая лошадь со сломленным духом.

Закопченные кирпичи были шаткими и неровными. Идеально, чтобы по ним вскарабкаться.

Быстрее — я должна двигаться быстрее.

Но мои плечи царапались о кирпичи, и здесь воняло — мертвечиной и горелыми волосами, и был маслянистый налёт на камне, будто растопленный жир…

Крик Ткачихи резко прервался, когда я уже проделала половину пути по дымоходу, когда уже почти виднелся солнечный свет и деревья, а каждый мой вздох был практически всхлипом.

Я ухватилась за следующий кирпич, ломая ногти, и подтянулась вверх настолько яростно, что узкое каменное пространство отозвалось болью в руках, и..

И я застряла.

Застряла, когда Ткачиха зашипела откуда-то снизу:

— Что за маленькая мышка ползает по моему дымоходу?

У меня было достаточно места, чтобы посмотреть вниз, как раз в тот момент, когда разлагающееся лицо Ткачихи появилось внизу.

Она положила свою молочно-белую руку на выступ, и я осознала, насколько мизерно расстояние между нами.

Из моей головы исчезли все мысли.

Я попробовала протолкнуться в тисках дымохода, но не смогла сдвинуться с места.

Я здесь умру. Меня стащат вниз эти красивые руки, меня растерзают и съедят.

Возможно я буду еще жива, когда она вцепится в мою плоть своим жутким ртом, и будет грызть и рвать, и кусать..

Черная волна паники накатила на меня, и я снова оказалась в ловушке Под Горой недалёко отсюда, в грязной траншее, и Мидденгардский Червь надвигался на меня. Я почти сбежала, почти…

Я не могла дышать, не могла дышать, не могла дышать..

Ногти Ткачихи заскребли по кирпичам, когда она начала карабкаться.

Нет. Нет. Нет. Нет. Нет..

Я толкалась и толкалась о кирпичную стену.

— Думаешь, можешь украсть у меня и сбежать, воришка?

Я бы предпочла Мидденгардского Червя. Предпочла бы его огромные, острые зубы, чем её сколотые пеньки.

Прекрати.

Реальность прошла сквозь темноту моего сознания.

И голос был моим.

— Прекрати, — сказал он — сказала я.

Дыши.

Думай.

Ткачиха подбиралась ближе, кроша кирпичи руками. Она ползла как паук, а я была мухой в ее паутине..

Прекрати.

И это слово заглушило все остальное.

Я изрекла его.

Прекрати, прекрати, прекрати.

Думай.

Я пережила Червя — пережила Амаранту. И меня одарили способностями. Внушительными способностями.

Такими, как сила.

Я была сильна.

Я ударила рукой по стене дымохода, настолько низко, насколько дотянулась. От посыпавшихся вниз обломков Ткачиха зашипела. Собрав всю силу, я снова ударила кулаком.

Я не домашнее животное, не кукла, и не зверь.

Я выжила, и я сильна.

Я больше не буду слабой и беспомощной. Я не сломаюсь, и меня не сломят. Не приручат.

Я снова и снова ударяла кулаком по кирпичам, и Ткачиха остановилась.

Остановилась на достаточное время, чтобы расшатанный мною кирпич успел скользнуть прямо в мою ладонь. И чтобы я успела запустить его в ее жуткое, ужасное лицо настолько сильно, насколько смогла.