Как Иисус стал богом - Барт Д. Эрман (2014)

Так, например, в Евангелии от Луки, написанном, по всей вероятности, около 80–85 годов, когда Иисус воскрес, его ученикам было трудно поверить, что это действительно он, причем в теле – даже когда они сами его видели. Об этом прямо говорится в Лк 24:36–37: «А когда они говорили об этом. Он Сам стал посреди них, и говорит им: мир вам. Они же, в ужасе и страхе, думали, что видят духа» (это слово иногда переводится как «призрак»). Иисус укоряет их и просит ощупать его тело, чтобы они могли убедиться в его реальности: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и посмотрите: дух плоти и костей не имеет, как вы видите у Меня» (24:39). Ученикам все же трудно в это поверить, поэтому Иисус просит дать ему пищи. Они дают ему кусок печеной рыбы и он съедает его у них на глазах.

Суть данного рассказа в том, что это действительно Иисус – тот самый Иисус, который умер, и он по-прежнему обладает полноценным телом с плотью, костями, ртом и, предположительно, пищеварительной системой. Почему здесь делается такой упор на телесной природе воскресшего Иисуса? Почти наверняка потому, что другие христиане отвергали мысль о том, что воскресение было в теле. В случае дебатов между Павлом (из 1 Кор) и гностиками (из «Коптского апокалипсиса Петра») Лука, несомненно, примкнул бы к лагерю Павла.

Но с одной возможной разницей. Когда Павел говорит в 1 Кор о духовном теле Иисуса, он ясно дает понять, что это тело преображено в бессмертное существо. Для Павла это необходимо потому, что реальное тело из плоти и крови состоит не из того «вещества», чтобы оно могло войти в Царство Бога. Как он недвусмысленно заявляет в данном контексте, «плоть и кровь Царства Божия наследовать не могут, и тление нетления не наследует» (1 Кор 15:50). Смертное, тленное тело будет преображено в нечто иное – бессмертное и нетленное, духовное тело. Только тогда оно унаследует вечную жизнь. И для Павла это тот самый род тела, которое имел после воскресения Иисус.

Но для Луки, по-видимому, воскресшее тело Иисуса – не более чем его труп, который был возвращен к жизни. Правда, он не говорит прямо, что это тело – все те же «плоть и кровь», которые, по выражению Павла, «Царства Божия наследовать не могут».

Но он упоминает недвусмысленно о «плоти и костях» (Лк 24:39). И, в отличие от «духа», это тело способно питаться печеной рыбой. Кажется, что Лука намеренно подчеркивает, что воскресение Иисуса было именно в теле – в противовес тем, кто хотел доказать, что оно было в духе. Тем самым он, возможно, слегка исказил взгляды Павла, подчеркнув еще больше реальный, «плотский», характер воскресшего тела Иисуса – не как преображенного, но как сохраняющего непосредственную преемственность с тем телом, которое умерло.

Позже такого же рода акцент встречается у Иоанна в сцене с «Фомой неверующим». Согласно Ин 20:24–28, Фомы не было с другими учениками, когда им впервые явился Иисус. Он не поверил, что они видели воскресшего Господа и заявляет, слишком категорично, что не поверит до тех пор, пока собственными глазами не увидит Иисуса и не ощупает раны у него на руках и на ребрах. Конечно же, Иисус является ему и просит Фому сделать именно то, о чем он говорил. Фома тотчас становится верующим.

Здесь опять же Иисус является в том самом теле, которое было распято – с ранами и всем прочим. Таким образом, как Лука, так и Иоанн хотят подчеркнуть реальность воскресшего тела Иисуса и, как следствие, его полную преемственность с распятым телом, так что оно, очевидно, не представляет собой «преображенное» во что-то иное, как у Павла. Можно привести довод, что это не совсем обычное тело, поскольку даже в этих евангелиях воскресший Иисус способен проходить сквозь закрытые двери, так что некий род преображения, по-видимому, имел место.