Парфюмер Будды - Роуз М. Дж. (2015)

Бритоголовая азиатка в оранжевых одеждах посмотрела на дисплей мобильного телефона, узнала номер и ответила на звонок. Зрелище было нелепое: монахиня, разговаривающая по роскошному электронному устройству. Картина не имела ничего общего с простотой и смирением.

– Что происходит? – спросил человек на другом конце, даже не поприветствовав ее.

– Археолог только что был здесь. Он попросил меня о помощи.

Насколько она знала, часовня была пуста. В тот день здесь был лишь один посетитель, и он ушел десять минут тому назад, но монахиня все же вышла и спряталась в густых кустах акации, чтобы видеть всех, кто приближается.

Каждое утро, вставая с постели, и каждый вечер перед сном она медитировала, чтобы избавиться от страстей. Она не могла отстраниться от себя, если не была в согласии с собой. Удалившись от мира, она научилась глубокой медитации, и это стало настоящим подарком. Ламы сильно разочаровались бы, узнав, как она использовала медитацию, но старые приемы принадлежали истории.

С почтением следовало относиться не только к прошлому, но и к будущему.

– Что он сказал? – спросил мужчина настойчивым, жестким голосом.

– Робби Л’Этуаль в безопасности и просит организацию устроить ему встречу с Его Святейшеством. – Она улыбнулась. – Он также дал мне список необходимых вещей для путешествия.

– Путешествия?

Небо было ясное, в вышине ползли всего несколько небольших облачков, но монахиня могла слышать, как они шуршат на самом краю сознания.

– Чтобы встретиться с Л’Этуалем. Он не пояснил.

– Что за вещи?

Женщина в шафрановых одеждах перечислила вещи.

– Значит, он в подземелье, – заключил собеседник.

– Похоже на то.

– Надо обдумать дальнейшие шаги.

Птицы неистовствовали и щебетали так громко, что она не могла сосредоточиться. Их пение ее раздражало. Схватив с земли пригоршню камушков, монахиня швырнула их в дерево справа, потом еще горсть в дерево слева. Послышался шум крыльев, и трели затихли. Тишина. Она снова могла сосредоточиться.

Обсудив план действий, она убедилась, что все сработает.

– Убежден, но не совсем уверен, – услышала она предупреждение наставника. – Гордыня и самоуверенность мешают выполнению задачи, мешают сосредоточиться, обесценивают усилия.

Это был один из уроков, который он пытался ей преподать, в этом она была слаба. Надо было трансформировать гордыню в гордость за их дело, чтобы она стала истинно самоотверженной. Ее эго всегда будет ей мешать. Это была серьезная проблема, потому что продвижение по карьерной лестнице лишь усиливало эго.

– Мы на тебя рассчитываем, – сказал ей наставник. – То, что есть у Л’Этуаля, очень важно.

– Я понимаю.

– Главное, чтобы это не попало не в те руки.

– Да, да, – она знала только это и ничего больше. Ее учили принимать то, чего она не знала. – Хотелось бы знать, почему этот сосуд так важен.

В трубке на минуту замолчали. Она всегда задавала слишком много вопросов. Наставник постоянно предупреждал ее об том.

– Ты не должна знать, ты должна подчиняться.

Над ее любопытством, как и над гордыней, стоит поработать.

– Ты уверена, что сможешь? Что справишься?

– Я справилась со всеми трудными задачами, которые мне поручали. И доводила все до конца, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал почтительно, но спокойно. Ей часто не доверяли действовать самостоятельно. Теперь операция почти вступила во вторую фазу. От этого ее сердце билось сильнее. На то, чтобы добиться этого, у нее ушли годы. Наконец она сможет доказать, на что способна, проявит свой потенциал.

Закончив разговор, монахиня прислонилась спиной к стволу акации, почувствовала крепкую устойчивую массу. Подул ветер. Лама при прощании сказал, что всякий раз, когда дует ветерок, листья склоняются в знак благодарности.