Движущая сила - Фрэнсис Дик

На этот раз он понял, что я хочу сказать, но реакция оставляла желать много лучшего.

– Да хоть бы вы переплыли Ла-Манш. Вставайте и проваливайте отсюда.

Я попытался сесть. Удалось только приподняться на локте. Пес неохотно отступил, но явно оставил окончательное решение вопроса за собой.

– Где я?

– На причале, разумеется.

На причале. Где же еще?

– Каком причале? – спросился. – В каком порту?

– Что?

– Я... не имею понятия, где я.

Даже моя очевидная слабость не подействовала на него смягчающе. Держа собаку наготове, он подозрительно сказал:

– Саутгемптон, разумеется.

Причал в Саутгемптоне. Почему? Мое недоумение росло.

– Вставайте. Двигайтесь же. Здесь никого не должно быть после закрытия причала. И я ненавижу пьяных.

– Я ударился головой, – сказал я.

Он открыл рот, и я подумал, что он скажет, что ему наплевать, пусть бы я вообще лишился головы, но вместо этого он ворчливо спросил:

– Вы что, с судна свалились?

– Честно говоря, не знаю.

– Все равно, здесь лежать нельзя.

Я не был уверен, что смогу подняться и идти, и он, похоже, это понял, потому что неожиданно протянул мне руку. Он резко поднял меня на ноги, и я уцепился за фонарный столб, дожидаясь, пока голова не перестанет кружиться.

– Вам нужен доктор, – сказал он сердито;

– Просто подождите минутку.

– Вы не можете здесь стоять. Не полагается. При ближайшем рассмотрении он оказался свирепым на вид типом лет пятидесяти, с большим носом, маленькими глазками и тонкими губами. Уголки рта были постоянно недовольно опущены. Я видел, что он меня боится.

Я на него не обижался. С чем только не приходится сталкиваться ночному сторожу на причале – и с ворами, и с вооруженными бандитами, поэтому к человеку, лежащему там, где не положено, надлежало относиться с подозрением, пока не выяснится, что он не опасен.

– У вас есть телефон? – спросил я.

– В сторожке есть.

Он не добавил, что нельзя им воспользоваться, что само по себе было хорошим признаком. Я отпустил столб и сделал несколько неуверенных шагов, шатаясь из стороны в сторону и одновременно стараясь собраться с мыслями.

– Осторожно, – сказал он грубовато, хватая меня за руку. – Не то снова свалитесь.

– Спасибо.

Он держал меня за рукав, не то чтобы поддерживая меня, но, безусловно, помогая. С трудом передвигая ногами, которые, казалось, принадлежали не мне, а кому-то еще, я двинулся вдоль длинного причала и наконец добрался до большого здания.

– Сюда, – сказал он, дергая меня за рукав. Мы вошли в высокие железные ворота в заборе и пошли по дорожке. Впереди виднелась стоянка для автомобилей, потом низкая стена, а за ней шоссе. Совершенно пустое – ни машины. Я попытался взглянуть на часы, чтобы узнать, который час, и вздрогнул: часов не было.

Я вяло рассматривал шоссе в обоих направлениях, пока сторож возился с ключом, и обнаружил знакомые приметы, поняв, что уже здесь бывал. Теперь я знал точно, где я находился, хотя вопрос “почему?” оставался открытым.

– Заходите, – пригласил сторож. – Телефон на стене. Разумеется, вам придется заплатить.

Я кивнул с отсутствующим видом, поискал бумажник или мелочь и не нашел ни того, ни другого. Ночной сторож внимательно наблюдал за поисками.

– Вас что, обчистили?

– Похоже на то.

– А вы не помните?

– Нет. – Я взглянул на телефон. – Заплатят там, куда я звоню, – предложил я.

Он кивком дал мне понять, что не возражает. Я снял трубку и внезапно понял, что если позвоню домой, то нарвусь на автоответчик. Можно было отключить его на расстоянии, но тогда я не смог бы перевести счет за разговор на свой номер. Вздохнув, я набрал номер, выслушал собственный голос, говорящий, что меня “нет дома, пожалуйста, сообщите, что передать”, и проделал необходимые операции по отключению автоответчика. Сторож недовольно спросил, что это я делаю.