Великолепная Софи - Джорджетт Хейер (1950)

– Кто такой Томми Онслоу? Он действительно запрягает в фаэтон четверку? – спросила Софи с заблестевшими глазами. – Это, наверное, здорово! Как жаль, что я уже купила пару! Боюсь, мне не удастся подобрать еще одну пару им под стать.

– Ты могла бы позаимствовать серых у Чарльза предложил Хьюберт, озорно усмехаясь. – Клянусь Юпитером, был бы страшный скандал!

Софи рассмеялась и отрицательно покачала головой.

– Нет, это будет бесчестно! Я куплю этот фаэтон. Я окончательно решила.

Управляющий был очень удивлен, так как Софи показывала не на тот элегантный экипаж, который, по его мнению, отлично бы подошел леди, а на модель с высоким сиденьем, огромными задними колесами и корпусом, нависающим над передней осью на расстоянии добрых пять футов от земли. Как бы там ни было, не в его привычках было отговаривать покупателя от дорогой покупки, поэтому он согласно кивнул, оставив при себе свои мысли.

Менее тактичный Хьюберт сказал:

– Послушай, Софи, это совсем не дамский экипаж! Я только могу надеяться, что ты не перевернешься в нем на первом же повороте!

– Только не я!

– Сесилия, – внезапно произнес мистер Фонхоуп, пристально разглядывая фаэтон, – никогда не должна ездить на этом шарабане.

Он говорил с такой непривычной решимостью, что все удивленно посмотрели на него, а Сесилия покраснела от удовольствия и его заботливости.

– Уверяю вас, я не переверну его, – сказала Софи.

– Все чувства будут оскорблены при виде такого прелестного существа в этом экипаже! – продолжал мистер Фонхоуп. – Его размеры нелепы! Более того, он рассчитан на огромную скорость, и править им должен, если им вообще надо править, какой-нибудь кучер с пятнадцатью накидками и пестрым шейным платком. Этот экипаж не для Сесилии!

– Хорошо! – воскликнула Софи. – Я думала, вы боитесь, что я могу перевернуть ее в нем!

– Я этого боюсь, – ответил мистер Фонхоуп. – Даже мысль о такой ужасной возможности невыносима! Да! Она больно ранит душу; затемняет образ хрупкой нимфы! Давайте же поскорее уйдем!

Сесилия, колеблющаяся между удовольствием от сравнения с хрупкой нимфой и обидой оттого, что ее считают такой уязвимой, сказала, что они не могут уйти, пока Софи не закончит дело; но Софи, очень развеселившись, предложила Сили с ее поклонником подождать ее у коляски.

– Ты знаешь, – доверительно сказал Хьюберт, когда пара удалилась, – я не виню Чарльза за то, что он не переваривает этого малого! Он такой жалкий!

Три дня спустя после этой сделки, мистер Ривенхол, катаясь на своих серых в парке, остановился возле Манежа, чтобы забрать своего друга, мистера Вичболда, прогуливающегося во всем великолепии светло-желтых панталон, шестящих высоких сапог и экстравагантного покроя паль-го нежного оттенка.

– Боже мой! – воскликнул он. – Что за дьявольский вид! Поднимайся в бричку, Киприан, и перестань бросать нежные взгляды на всех женщин! Где же это тебя так долго носило?

Мистер Вичболд забрался в бричку, расположившись в ней с удивительной грацией, и ответил, вздохнув:

– Визит долга, мой дорогой! Посещал родовое гнездо! Я делал все возможное с лавандовой водой, но аромат конюшен и коровника трудно заглушить. Чарльз, хоть я и люблю тебя, но если бы я видел твой галстук прежде, чем согласился прокатиться с тобой в парке!

– Не трать на меня свое красноречие! – посоветовал ему друг. – Что произошло с твоими каурыми?

Мистер Вичболд – одно из светил Клуба Четырех Коней – горестно вздохнул:

– Совсем хромой! Нет, не оба – один, но это дела не меняет. Поверишь ли? Я доверил их своей сестре! Запомни, Чарльз, ни одной женщине нельзя давать вожжи в руки!

– Ты просто не встречал мою кузину, – ответил мистер Ривенхол, криво улыбнувшись.

– Ошибаешься, – спокойно сказал мистер Вичболд. – Я познакомился с ней на Гала-вечере у Ольмака, что ты, дорогой мой, знал бы, если бы присутствовал там.