Проверка верности - Джорджетт Хейер (1934)

– Все… остальное объяснить вам не так-то легко, – призналась она. – Полагаю, вы ужасно шокированы. Но я привела с собой с‑служанку, сэр.

– Что ж, от этого положение становится куда менее шокирующим, – одобрительно заметил его светлость. – Но не будет ли вам легче объяснить мне этот ужасно запутанный вопрос, если вы присядете? Позвольте принять у вас накидку.

– Б‑благодарю вас, – сказала Горация, сбрасывая ее с плеч, и одарила хозяина дружелюбной улыбкой. – Впрочем, на самом д‑деле все не так трудно, как я думала поначалу. Но перед т‑тем, как вы вошли, я совсем пала духом. Понимаете, моя мать даже не п‑подозревает о том, что я здесь. Но ничего иного я придумать не смогла. – Она сцепила руки и сделала глубокий вздох. – Все из‑за Л‑Лиззи – моей сестры. Вы сделали ей предложение, верно?

Застигнутый врасплох, граф поклонился, а Горация поспешно выпалила:

– Н‑не могли бы вы… вы не очень в‑возражали бы против того… чтобы ж‑жениться на мне?

Граф сидел в кресле напротив, рассеянно помахивая моноклем, и с выражением вежливой скуки смотрел на нее. Но вдруг монокль перестал вращаться и упал. Горация, с тревогой глядевшая на него, заметила в его глазах ошеломленное недовольство и поспешила пояснить:

– Р‑разумеется, я понимаю, что это должна быть Шарлотта, поскольку она – средняя, но она заявила, что ничто на свете не заставит ее в‑выйти за вас.

Уголки его губ дрогнули.

– В таком случае, – заметил он, – мне очень повезло, что я не искал руки мисс Шарлотты в браке.

– Да, – согласилась Горация. – Мне очень жаль говорить такие вещи, но, как мне представляется, Шарлотта п‑приходит в ужас от того, чтобы п‑пойти на такую жертву даже ради Л‑Лиззи.

Плечи его светлости вздрогнули.

– Я с‑сказала что-нибудь н‑не то? – с сомнением осведомилась Горация.

– Напротив, – ответил он. – Беседа с вами действует на меня самым благотворным образом, мисс Уинвуд.

– Вы смеетесь надо мной, – обвиняющим тоном заявила Горация. – Осмелюсь п‑предположить, что вы полагаете меня г‑глупой, сэр, хотя д‑дело очень серьезное.

– Я думаю, вы восхитительны, – сказал Рул. – Но, очевидно, здесь происходит какое-то недоразумение: у меня сложилось впечатление, что мисс Уинвуд была… э‑э… склонна принять мои ухаживания.

– Да, – согласилась Горация. – Она склонна, разумеется, но это делает ее глубоко несчастной. В‑вот почему я и пришла. Надеюсь, вы не в‑возражаете.

– Ничуть, – сказал его светлость. – Но могу ли я узнать: перед всеми ли членами вашей семьи я предстаю в столь невыгодном свете?

– О нет! – пылко вскричала Горация. – М‑мама чрезвычайно вами довольна, да и я сама не нахожу вас ни в малейшей степени неприятным. А если в‑вы еще согласитесь сделать предложение м‑мне вместо Лиззи, я вообще полюблю вас.

– Но почему, – спросил граф, – вы хотите, чтобы я сделал предложение вам?

Брови Горации сошлись в одну линию над переносицей.

– Мне все это представляется весьма странным, – призналась она. – Видите ли, Лиззи должна в‑выйти за Эдварда Херона. Вероятно, вы его не знаете?

– Полагаю, что не имею такого удовольствия, – ответил граф.

– С‑словом, он наш старинный и добрый друг и очень любит Л‑Лиззи. Вот только вам наверняка известно, как это бывает с младшими сыновьями, а бедный Эдвард еще даже не стал капитаном.

– Должен ли я понимать вас так, что мистер Херон служит в армии? – осведомился его светлость.

– О да, в Десятом пехотном полку. И, не с‑сделай вы предложение Л‑Лиззи, я уверена, что м‑мама в конце концов дала бы согласие на их брак.

– Достойно сожаления с моей стороны, – мужественно признал граф. – Но, по крайней мере, я могу исправить ошибку.

Горация с нетерпением воскликнула:

– Значит, вы женитесь на м‑мне?

– Нет, – со слабой улыбкой ответил Рул. – Я этого не сделаю. Но не стану жениться и на вашей сестре. Не стоит предлагать мне замену, мое бедное дитя.