Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

— Бедные, глупые кутята! — неожиданно проговорил Чарли Люк. — Никому в целом свете нет до них дела, вот они и потянулись друг к дружке. — Он помолчал и затем прибавил: — Во всяком случае, его огрели не родственнички Лагга.

— Очевидно, не они. — Кампьен был явно озадачен. — Пока одно ясно — мне надо поговорить с Джесом.

— Пожалуйста. Я отсюда прямо к сэру Доберману. От него пришла записка буквально за две минуты до звонка из больницы. Не знаю, что он там еще обнаружил.

Вместе дошли до ворот. Люк на секунду остановился, растерянный и несчастный.

— Вы-то хоть понимаете, сэр, куда нас завело расследование? — обратился он к Кампьену. — Людей не хватает. Скотланд-Ярд отобрал половину моих парней. Конечно, дело очень трудное. Палиноды ни на кого не похожи. Но скажите, вы видите хоть какой-то проблеск? Что до меня, я брожу в потемках.

Кампьен, несмотря на свой рост, выглядел мельче кряжистого инспектора; сняв очки, он мягко взглянул на него.

— Проблеск есть, Чарльз, — сказал он. — Замаячил. Надо отчетливо видеть в этом клубке отдельные нити. Вопрос в том, связаны ли у них концы. Я чувствую, что связаны, но пока у меня нет никаких доказательств. Ну а что вы все-таки думаете, Люк?

— Иногда меня берет сомнение, могу ли я вообще думать, — печально ответил участковый инспектор.

16. Гостиная гробовщика

Застекленная дверь похоронного бюро была заперта, но внутри еще горел свет; Кампьен нажал кнопку звонка и стал ждать. Если отнестись беспристрастно, витрина была не так уж и плоха — черная мраморная урна, немыслимая ни в одной другой витрине, и два восковых венка под стеклом.

Была еще миниатюрная подставка с карточкой в черном паспарту, на которой было выведено мелкими в завитушках буквами: «Надежные похороны. Со вкусом. Эффективно. Экономно. Почтенно».

Кампьен подумал, что, пожалуй, невозможно вообразить себе «ненадежные похороны». И сейчас же увидел мистера Пузо-старшего, поднимающегося снизу по лестнице. Он что-то дожевывал и на ходу надевал сюртук, не теряя при этом ни достоинства, ни быстроты шага. Скоро его лицо прижалось к стеклу.

— Мистер Кампьен! — воскликнул он, излучая восторг. — Вот это подарок! — И тут же улыбка сменилась легкой озабоченностью. — Простите некоторую фамильярность, надеюсь, сэр, вас привела сюда не профессиональная надобность?

— Это смотря кого из нас двоих вы имеете в виду. — Кампьен был сама любезность. — Нельзя ли на несколько минут спуститься к вам на кухню?

Широкое лицо Джеса на миг стало как маска. Кампьен вряд ли даже успел осознать этот факт, а лицо Джеса уже опять сияло почтительностью и готовностью услужить.

— Это для меня такая честь, мистер Кампьен. Сюда, пожалуйста. Позвольте мне пойти первым. — Он поклонился, обошел гостя, его зычный голос прозвучал, как гонг, по всему дому.

Спустившись вниз вслед за хозяином, Кампьен очутился в узком коридоре, теплом и душном, что особенно ощущалось после простора и прохлады верхнего зала. Мистер Пузо шел слегка подпрыгивая, мелкими шажками и без умолку разглагольствовал.

— Мы живем скромно, но уютно, — говорил он. — Мы с сыном видим такую роскошь, и она у нас вызывает не самые лучшие ассоциации. Так что в частной жизни мы предпочитаем простоту. Но что это я. Вы ведь уже были у нас, оказали нам такую честь. В тот день, когда бедняга Мейджере так славно ублажил себя.

Он замолчал, положив ладонь на задвижку узкой двери, и широко улыбался, так что огромные, как лопаты, передние зубы совсем заслонили короткую нижнюю губу.

— Если позволите, я пойду первый, — сказал он и, открыв дверь, вошел. Лицо его прямо-таки озарилось счастьем.