Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

— Мы здесь совсем одни, — продолжал он, пятясь и приглашая Кампьена за собой в тускло освещенную, тесно заставленную кухню. — Я думал, мальчик здесь, но он опять работает. Золотые руки. Садитесь сюда, — гробовщик придвинул к обеденному столу стул. — Так вы будете справа от меня, и мне будет лучше слышно. Если не возражаете, конечно.

Кампьен сел, а Джес обошел стол и сел во главе его на свое место. Его белые кудряшки мягко светились в уютном полумраке, а в развороте широких плеч ощущалось какое-то особое достоинство. В недрах своего дома его самоуверенность, при всем показном уничижении, стала еще заметнее. Он восседал на хозяйском месте — анахронизм, неправдоподобный и гротескный, как карета, запряженная четверкой лошадей.

— Мейджерса тоже нет, — проговорил он. Его маленькие голубые глазки глядели с острым любопытством. — После трагедии, которая случилась напротив, он заскочил на секунду перекинуться парой слов. И с тех пор мы его не видели. Я думаю, вы знаете об этом, сэр?

Кампьен кивнул, но воздержался от каких-либо замечаний. Джес отвесил гостю поклон — никаким иным словом не назовешь это элегантное движение головы. И тут же повел наступление с другого фланга.

— Ужасная история! Бедный, бедный Уайлд. Он не был нашим другом. Но это было очень близкое шапочное знакомство, если можно так выразиться. Мы много лет бок о бок занимались на этой улице каждый своим бизнесом. Я сам не присутствовал на предварительном разбирательстве, но из уважения к собрату послал туда Роули — сына. «Самоубийство на почве помрачения рассудка» — самое милосердное постановление в таких случаях.

Он крест-накрест сложил руки на клетчатой скатерти и опустил долу свои глаза-буравчики.

— Мы его будем хоронить завтра утром, — продолжал он взятую линию. — Думаю, что мы не получим за это ни пенса. Но похороны будут такие же, как если бы нашим клиентом были вы, сэр. С одной стороны — доброта, мистер Кампьен, с другой — соображения дела. Каким бы печальным это ни показалось, но — думаю, вы даже вряд ли это подозреваете, — что для всех прочих трагедия, для нас — лучшая реклама. Сотни людей приходят посмотреть на процессию, и она запечатлевается у них в памяти. И мы изо всех сил стараемся не ударить в грязь лицом.

Эта новая деловая нотка в речи хозяина несколько удивила Кампьена. Он ожидал, что Джес предпочтет для разговора тон приятельского чаепития. Рискуя совсем этот тон разрушить, Кампьен запалил свою первую шутиху.

— А скажите, Джес, — начал он, — что у вас было перекинуто через руку, когда вы шли на свидание с вашим близким знакомым позавчера в два часа ночи?

Старик не выказал никакого удивления, а только одарил гостя недоброжелательным, укоризненным взглядом.

— Этот вопрос я ожидал бы услышать от полицейского, мистер Кампьен, — сказал он насупясь. — Вы уж меня простите, он бы задал его куда более деликатно. Пусть каждый профессионал занимается своей собственной черной работой — вот о чем я сейчас подумал.

— Очень верно замечено, — отозвался Кампьен. — Давайте тогда без околичностей перейдем к позавчерашней ночи, именно к двум часам пополуночи.

Джес рассмеялся — его веселый, грубоватый и вместе порицающий смех сбивал с толку — и неожиданно произнес:

— Как говорится, ничто человеческое нам не чуждо.

Гробовщик собрал воедино все свои прегрешения и утопил их в море безбрежном грехов человеческих.

— Полагаю, нас заметил мистер Коркердейл, поставленный охранять дом Палинодов? — бросил он пробный шар.

Сухощавый человек в роговых очках пропустил вопрос мимо ушей, и укоряющая улыбка Джеса стала еще шире.