Флэшмен и краснокожие - Джордж Макдоналд Фрейзер (1982)

Мангас (глубоко вздыхает и отрыгивает): Это хорошо. Она прекрасная девочка: упрямая, зато какой дух! Это в ней от меня; красота у нее от матери – та была знатной мексиканской дамой, знаешь ли. Мы взяли ее в набеге на Коагуилу… Ах, сколько лет прошло! Я заметил ее среди пленниц: она была прекрасна, как испуганная олениха. И я подумал: «Вот моя женщина – отныне и навсегда». Я забыл про добычу, про скот, даже про убийство… Только одна мысль владела мной тогда…

Флэши: Понимаю, о чем вы.

Мангас: Я овладел ею! Никогда этого не забуду. У-у-ургх! Потом мы поскакали домой. У меня было уже две жены из нашего народа. Их семьи пришли в ярость, когда я привел в дом чужестранку. Мне пришлось драться с братьями моих жен – обнаженными, нож против ножа! Я нарушил закон – ради нее! Я выпустил им кишки – ради нее! Я руками вырвал им сердца – ради нее! Мои руки до плеч были красны от их крови! Разве даром зовут меня Красные Рукава – Мангас Колорадо? У-у-ургх!

Флэши (побледнев): Конечно! Браво, Мангас! Вы разрешите называть вас просто Мангас?

Мангас: Когда моя голубка, моя дорогая Сонсе-аррей рассказала мне, как ты бился за нее: как погружал свой нож в брюхо этого пинда-ликойе, который охотился за скальпами, как рвал и терзал его внутренности и пил его кровь, я подумал: «Вот тот, в ком живет дух Мангас Колорадо!» (Хватает меня за плечо, в глазах слезы.) Чувствуешь ли ты наслаждение, когда вонзаешь во врага сталь – ради нее?

Флэши: Клянусь Георгом, да! Это может дать вам понять, как…

Мангас: Но ты не забрал у него сердце или скальп?

Флэши: Нет, но… Мне нужно было позаботиться о ней, знаете ли, и я…

Мангас: А после ты… Был ты… У-у-ургх! Ты был с ней?

Флэши (потрясенный): О, боже, нет! Ну, я хочу сказать, что страстно желал ее, конечно, но она ведь была так измучена… и… и напугана, ясное дело…

Мангас (с сомнением): Ее мать тоже была измучена и напугана, но я думал только об одном… (Качает головой.) Но пинда-ликойе ведь не такие, как мы… Вы холоднее…

Флэши: Северный климат.

Мангас (еще раз от души приложившись к бутылке): О чем я говорил перед тем, как ты завел речь про женщин? Ах, да… Про набег с Хашкилой шесть месяцев тому назад, когда мы устроили резню в Соноре и взяли много добычи и рабов. А потом этот американский придурок – этот конный солдат – приходит и говорит, что это неправильно! Он говорит мне, Мангас Колорадо, что это неправильно!

Флэши: Не может быть!

Мангас: «Глупец, – говорю я ему. – Эти мексиканос – твои враги. Разве не с ними ты сражался?». Он отвечает: «Да, только они покорились нам, заключив мир. Так что мы не можем допустить, чтобы на них совершались набеги». «Послушай, глупец, – сказал я тогда. – Когда вы воевали с ними, спрашивали вы разрешения у нас?». – «Нет». – «Тогда с какой стати нам спрашивать его у вас?»

Флэши: Не в бровь, а в глаз!

Мангас: И вот тогда он сказал мне про закон и что мы обязаны соблюдать его. «Мы, мимбреньо, – говорю я, – не просим вас подчиняться нашим законам. Зачем вы тогда требуете, чтобы мы подчинялись вашим?». Ему нечего было ответить, как только заявить, что так говорит их великий вождь, а мы должны его слушать. С какой стати? Поясни мне теперь: этот солдат – дурак или у него раздвоенный язык? Ты ведь пинда-ликойе, ты знаешь, что у них в голове. Скажи мне.

Флэши: Позвольте вашу фляжечку. Спасибо. Ну, знаете, он просто передал вам то, что приказал ему великий вождь. Он обязан повиноваться приказам – работа у него такая.

Мангас: Тогда и он и его великий вождь – глупцы. Если я без должной причины отдам приказ апачу – он меня засмеет.

Флэши: Сомневаюсь.

Мангас: Хух?

Флэши: Нет, ничего. Это ветер.