Флэшмен под каблуком - Джордж Макдоналд Фрейзер (1977)

Тут и там сновали кули в соломенных шляпах или грязных тюрбанах, сгибая голые спины под тюками и ящиками. Они копошились на пристани, на заполонивших реку сампанах, около складов и амбаров. Их расталкивали на своем пути капитаны-янки, облаченные в короткие тужурки и высокие шляпы, и выпускающие чируту из мощных, как капкан, челюстей исключительно для того, чтобы сплюнуть или выругаться. Армянские евреи в черных кафтанах, с длинными бородами, горланящие на весь свет; британские матросы в парусиновых рубашках и штанах; длинноусые китайские купцы в круглых шапочках, едущие в паланкинах; торговцы-англичане из Зунда с пистолетами у пояса; загорелые парни с клиперов в лоцманских кепи, лающиеся на ливерпульском и нью-йоркском наречиях; плантаторы в панамах, подгоняющие своих ниггеров тростью; группы закованных в кандалы каторжников с конвоем из солдат в красных мундирах – тут одновременно слышались английский, голландский, немецкий, испанский, хинди и вдобавок большинство диалектов Англии, Шотландии, Уэльса, Ирландии и американский морской жаргон. Б-г знает, какие еще тут присутствовали туземные языки, но звучали они во всю мощь, и после относительной тишины, к которой мы привыкли, голова пошла кругом. Да и вонь стояла жуткая.

Ясное дело, пристани везде похожи – стоило вам удалиться от реки и оказаться в фешенебельной части города, которая тянется вдоль Бич-роуд, вы нашли бы ее вполне сносной. Именно там располагался особняк Соломона – прелестное двухэтажное здание в глубине сада, обращенное фасадом к морю. Мы расположились в просторных комнатах с вентиляторами и ширмами, имея в своем распоряжении легион китайских слуг, галлоны прохладительных напитков и, будучи свободны от всяких забот, предались отдыху после тягот нашего путешествия, чем и занимались последующие три недели.

Старый Моррисон самозабвенно предавался безделью: пугающе растолстев вследствие обжорства, он только лежал, рыгал и с комфортом маялся от жары. Элспет, напротив, не могла ни минуты усидеть на месте: не успев толком закончить туалет, женушка уже ныряла в паланкин, чтобы нанести визит кому-нибудь из тех, кого называла «Светскими Людьми»; она выясняла кто есть кто и транжирила деньги по магазинам и базарам. Соломон подсказывал ей верное направление, давал инструкции, но затем рассыпался в извинениях, что его ждет куча работы в торговом доме на пристани; он уверял, что как только освободится, то провезет нас по своим владениям, которые, как я понял, располагались где-то на восточном берегу полуострова.

Я же умирал от скуки, и не без причин. Даже выразить не могу, как мне все надоело, – ну, круиз удался на славу, это да, зато я был по горло сыт Соломоном и его плавучим дворцом со всей этой роскошью, где все так правильно, так выверено и точно, а отборные яства и вина у меня уже из ушей лезли. Меня уже тошнило от всего этого шика, от мерзкой физиономии старого Моррисона, от бестолковой болтовни Элспет и от того, что мне нечем даже заняться, кроме как есть да спать. Полгода без единого низменного удовольствия – для меня это все равно что вечность. «Ладно, – думаю, если уж Сингапур, средоточие Востока, не сможет за три недели перед долгим путешествием назад утолить мою страсть к пороку, значит, я ничего не смыслю в таких делах; дайте мне только побриться да сменить сорочку, и мы поставим этот город на уши».