Погружение - Дж. М. Ледгард (2011)

Очередь была ее – ей выпало нырять утром, – но она откинулась назад и предоставила все команде. «Нотиль» нырял по сто раз в год, и приготовления к погружению давно стали рутиной. Аппарат промывали пресной водой, чтобы избежать коррозии, а потом тщательно все проверяли: клапаны, радиосвязь, компьютеры, поплавки по бортам, научные образцы в корзинах, бутылки с патрубками, камеры, тепловизоры и манипулятор, механическую руку, которая протянется вперед, чтобы взять очередной соскоб. Когда они проверяли освещение, ей показалось, что в ангаре приземлилось НЛО.

– Профессор Флиндерс? У нас все готово.

Она проверила загрузку. У нее был собственный контрольный список. Пробежавшись по нему, она улыбнулась:

– Отлично. Спасибо.

Она подарила им несколько бутылок вина, и они вышли из ангара, выпили и закурили. Небо, пронизанное золотыми прожилками, казалось огромной драгоценностью. Снаружи делали барбекю. Жарили рыбу, пойманную на лески с крючками, вывешенными по бортам. Она съела стейк из лосося, салат и багет и запила все это вином. Все говорили по-английски. Норвежский ученый разливал по стаканам аквавит. Сейчас бы ей в кого-нибудь влюбиться, сейчас, когда вокруг огромная, всеобъемлющая Арктика. Но она чувствовала себя только половиной целого и больше не интересовалась другими людьми.

* * *

Она сосредоточилась. Ей предстояло провести долгие часы под водой, и ей хотелось мыслить как можно четче.

Под палубой глубоководного аппарата был красный рычаг, который следовало потянуть в экстренном случае, чтобы произвести аварийный сброс поплавков и выбросить аппарат на поверхность. Погружение ни в коем случае не увеселительная прогулка. «Нотиль» мог застрять. Сломаться. Тогда ее поднимет вверх хлынувшая вода и ударит о верх аппарата. Холод запустит в ней тот же звериный рефлекс ныряния, который работает у тюленей. Сердце забьется медленнее, кровь зальется в грудную полость, чтобы уберечь легкие, и инстинктивное желание открыть рот и вдохнуть станет сильнее знания о неминуемой смерти. Она откроет рот, и гортань сожмется. Нос и горло заполнятся водой. Легкие закроются, и она умрет от ацидоза и гипоксии. Бледное утопление. Голова откинута назад, а в стеклянных, похожих на кукольные, глазах застыл ужас.

* * *

Саиф приобрел привычку по вечерам лежать рядом с Джеймсом и разговаривать. Наиболее красноречивое его выступление касалось планов постройки в Джидде самых высоких зданий в мире.

– Ты бывал в Нью-Йорке?

– Да, – ответил Джеймс.

– Будет лучше. В два раза выше башен-близнецов! Такой чистоты в мире еще не бывало. Ислам и будущее смешаются в небе. В лифтах будут читать религиозные стихи. Можно будет посмотреть на закат на первом этаже, а потом подняться наверх и посмотреть его снова.

В основном Саиф проповедовал мученичество.

– Я надеюсь скоро умереть, – он высосал шкурку манго. – Я хочу этого. Думаю, тебя тоже убьют. Именно поэтому я хочу обратить тебя в ислам.

– Нет, – твердо сказал Джеймс.