Хищники с Уолл-стрит - Норб Воннегут (2009)

В электронной таблице Excel перечислялись инвесторы серии B, что и неудивительно, учитывая название. Эта шайка-лейка финансировала фонд целиком. Инвестировали родители Сэм. За Уолтером и Хелен Уэллс шла Лайла Приоло и ее отец Кэш. Инвестировала и Бетти Мастерс. Как и терапевт Сэм, и Джейн, сисястая разведенка, писающая в душе. Несколько имен показались мне незнакомыми, включая и мужика из Сан-Франциско и еще одного из Чикаго. Но большинство я знал, и женщин навскидку было вдвое больше, чем мужчин. Кранч здесь явно отсутствовал.

Одна колонка показывала, сколько именно каждый инвестировал. Ставка Бетти в 250 тысяч долларов там присутствовала. Родители Сэм инвестировали свыше двух миллионов долларов, а Джейн вложила миллион. Самые большие числа значились рядом со всеми Приоло. Кэш инвестировал восемь миллионов долларов, а Лайла – два миллиона на собственное имя.

Грандиозные потенциальные клиенты, мысленно отметил я. Надо брать круче.

Итоговой цифры в колонке не было, вероятно, потому что 25 процентов ячеек были пусты. Возможных объяснений было два. Чарли не получил средств. Или ему было некогда. Дата «Изменен» файла электронной таблицы подтвердила мои подозрения. Чарли манипулировал «Инвесторами» в неделю своей смерти.

Начало хорошее. Но где «Келемен Груп» держит свою наличность?

Вот тут-то в дело и входит башка. Во время моей последней встречи выпускников Гарварда проходил «круглый стол» под названием «Где мы живем в Паутине». Вероятно, Чарли использовал веб-банкинг и для деловых, и для личных финансов. А я по-прежнему считал, что он сунул часть денег под сукно. Иначе с какой бы стати кому-то пытать его?

Все эти порезы у него на руках.

В полном одиночестве зоны безмолвия, не замечая клоунады ОФЛ, я вопрошал старого друга: «Где ты жил в Паутине, Чарли?» Запустил «Эксплорер», и тотчас появилась его домашняя страница – «Нью-Йорк таймс». Мне это сдавалось банальным выбором, заурядным местом, чтобы начать серфинг в Сети.

Справа от адресной строки выпадающее меню показало историю серфинга Чарли в Сети. Я методично выбрал первый же сайт в списке, не потрудившись посмотреть на него. Большая ошибка.

Компьютер прошерстил киберпространство. И выдал фалангу пенисов всех размеров, форм и цветов. Веб-сайт похвалялся лучшими образчиками петушков, заек и попок. Обещал лучшие видео мужчин в форме и студентов, резвящихся в душах общежитий. Гей-порно повсюду. Сайт даже затрындел «YMCA» через динамики ноутбука.

– Чарли? – пролепетал я поверх гимна геев в гаме ОФЛ. И тут, пока я недоверчиво таращился на это, материализовался мой худший кошмар. Где-то над моим правым плечом послышались два самых ужасных слова во всем английском языке.

– Эй, О’Рурк!

Глава 27

Захлопнув ноутбук Чарли, я прикрыл его подмышкой и локтем. Кровь бросилась мне в лицо. Горло перехватило. Развернувшись в кресле, я обнаружил Пэтти Гершон.

На долгий унизительный момент круговерть молчания отрезала весь окружающий шум.

– Эй, что бы там ни держало твою лодку на плаву, – наконец смилостивилась Пэтти, чуть усмехнувшись, – мне до лампочки.

– Это не то, что ты думаешь.

– Нам нужно закончить вчерашний разговор, – продолжала она. – Но я хочу, чтобы ты знал. Мне без разницы. Правда. Ничего страшного. Некоторые из моих лучших друзей…

– Все совсем не так.

– Со мной можешь не таиться, О’Рурк.

– Ты не поняла.

– Эти веб-сайты компенсируют враждебную рабочую среду, – констатировала Гершон равнодушным тоном, скрывшим ее намерения. С Уолл-стрит то и дело выставляют людей за недостойное интернет-поведение.

Ты мне угрожаешь?

– Понимаешь, о чем я, голубок? – добавила она.

Вот и скажи, что она блефует.

– Похоже, ты травмирована, – оправившись, я нарыл нечто среднее между сарказмом и южным великодушием. – Почему бы нам не пройти в кадры? Пройти совместную консультацию. Ты и я, Пэтти.