Подарок ко дню рождения - Барбара Вайн (2008)

Во время того ужина мы говорили об успехе Айвора на выборах. Джульетта упомянула о проигрыше своего бывшего мужа, Аарона Хантера, члену парламента Мартину Риду. Айвор хорошо знал этого человека. Именно тогда мой шурин сделал замечание о том, что ни один независимый кандидат не заседал в парламенте уже почти полвека. Мы поговорили об этом, причем Джульетта продемонстрировала абсолютное равнодушие и к судьбе Хантера, и к судьбе Ллойда Фримана. Джульетта улыбалась и сохраняла спокойствие. Когда она говорила, то была остроумной и веселой, и это еще больше нас обескураживало. Айрис спросила у нее, играет ли она сейчас на сцене, и та ответила «нет», а потом добавила, что уже несколько лет не получала ролей, но что, к счастью, у нее есть немного своих денег.

Позже мы спросили друг у друга, не является ли Айвор источником этих денег. Я и моя жена наблюдали с большим интересом за Джульеттой и за тем, как она смотрит на Айвора, а он – на нее. В тот вечер на ней было знаменитое маленькое черное платье, открывающее прекрасные ноги на очень высоких каблуках. Я забыл добавить про глубокий вырез, подчеркивающий великолепное декольте. Тонкая красная шаль с черной вышивкой покоилась на ее плечах. Айвор бросал на свою спутницу почти волчьи взгляды, а она сохраняла спокойствие и непринужденность. Когда-нибудь, сказал я Айрис по дороге домой, она станет невероятно толстой, но ей будет на это наплевать.

– Она ела ужасно много, – подтвердила Айрис. – Нечасто видишь, чтобы женщина так ела. Я не хочу сказать, что она дурно ведет себя за столом, вовсе нет, но она так сосредоточенно поглощает пищу, уплетая ее за обе щеки…

Я рассмеялся. Мы вошли в дом. Моя мать с гордостью и удовлетворением сообщила, что оба ребенка спали все то время, пока нас не было дома.

Айвор никогда не делил свой дом с женщиной. Несколько раз он, казалось, готов был это сделать, например, когда у него был роман с Деборой Листон, и он говорил с нами о том, что она предложила съехаться. Почти сразу же после этого он познакомился с Николой Росс, и с Деборой и ее переездом было покончено. Никола, по-видимому, предложила ему переехать и жить у нее. Она не собиралась покидать свой дом у реки в Хаммерсмите, но Айвор отказался. Я полагаю, он считал унизительным для мужчины переехать в дом любовницы. Или, возможно, он просто недостаточно ее любил, чтобы создать с ней общий дом. Что касается Хиби, мы с ним однажды обсуждали возможность снять ей квартиру в Пимлико, но смысл был именно в том, чтобы избежать необходимости жить вместе с ней и одновременно иметь возможность навещать ее, когда он захочет.

Нарушит ли он свое правило, если это было правило, ради Джульетты? Не похоже. И все-таки он проводил с ней каждую свободную минуту. Он возил ее в Рамбург, чтобы познакомить со своими родителями, и их энтузиазм, кажется, усилил его чувства. Была ли это любовь, страсть или только секс? Не знаю. То есть тогда не знал. Они с Айвором поехали на свадьбу его товарища из парламента в Йорк, и их снимок поместили в газетах вместе с фотографией невесты и жениха. На Джульетте в тот день была шляпа с широкими полями из черного кружева и белое льняное платье. В местной газете, «Морнингфорд газетт», поместили их фотографию во время посещения Норфолкской выставки как раз после того, как Айвор поднялся на следующую карьерную ступеньку и стал государственным министром. Мы с Айрис спрашивали друг друга, говорили ли ее родители насчет переезда в Рамбург-хаус, когда Айвор женится.

– Если он собирается жениться, – заметила моя жена, – я бы предпочла, чтобы это была Эрика Кэкстон.

Я возразил, отмечая, что раньше, как мне казалось, ей нравилась Джульетта.

– Ну, да. Но это не значит, что мне хочется иметь ее в качестве невестки. Не знаю, почему, но я думаю, она будет ему изменять.

– Тогда они оба будут это делать, – ответил я, так как не мог представить Айвора долго с одной женщиной, жена она ему или нет.