Изумрудный шторм - Уильям Дитрих (2010)

Зато я видел Дессалина, который наблюдал за ходом битвы со спокойствием, свойственным разве что Бонапарту. Генерал сидел на большом камне, нюхал табак и с невозмутимым видом взирал на колонны, марширующие мимо него с победными криками. Облака на небе приобрели зловещий серовато-синий оттенок, и, словно в ответ победным залпам, грянул гром и засверкали молнии. Я чувствовал себя богом на горе Олимп.

– Назад, Итан! – Джубаль дернул меня за руку, и предназначавшаяся мне пуля просвистела мимо. Отряд французов, поднимавшихся к нам, изрядно поредел, но несколько храбрецов все же остались, и они продолжали стрелять – в отместку.

Я бросил последний взгляд на весь этот хаос, поднятый нами. Повстанцы продолжали рваться вперед, трехцветные флаги падали на землю, а флаги гаитянской повстанческой армии торжествующе взмывали вверх.

Затем словно разверзлись небеса, и на землю обрушились потоки дождя. Бешено сверкающие молнии словно знаменовали собой великую перемену в мире – белые побежали от черных. Через несколько секунд все мы промокли до нитки и уже не видели за сплошной пеленой дождя, что творится внизу. Будто в театре опустили занавес.

И тогда мы поднялись и побежали в джунгли.

Глава 31

Бежали мы недолго. Погнавшиеся за нами французы преодолели последнее препятствие – вал в том месте, где была дамба, – а затем открыли стрельбу по джунглям и, видимо, ждали ответного огня, который бы выдал наше местонахождение. Но мы не поддались на эту провокацию, и им пришлось удалиться. К тому же армия их отступала, и они не хотели, чтобы им отрезали путь.

Мы наблюдали за ними из зарослей папоротника.

– Это твоя лоа Эзули защищает нас, – заметил Джубаль. – Даже несмотря на то, что ты сумасшедший. – Слухи о моем странном свидании с Сесиль Фатиман мгновенно, как какая-нибудь зараза, распространились среди повстанцев. – Чем ты ответил Эзули на такую любезность?

– Да ничем, – сказал я. – Просто последовал за ней, а потом вдруг вспомнил о жене, и тогда лоа исчезла. Хотя Сесиль считает, что она спасла меня от превращения в зомби. И я, как обычно, не понял толком, что там произошло.

– Такая уж судьба у мужчины: он не понимает многих важных вещей, когда речь заходит о женщинах, – с философским видом заметил мой товарищ. – Они такие же таинственные и непонятные, как перемещения звезд на небе. Но тебе повезло.

– Возможно, – кивнул я. – Мы обязательно победим, друг мой. А это означает, что я должен следовать ключу, который подсказала мне Эзули. Поедешь со мной на Мартинику спасать мою жену с сыном и искать сокровища?

– Если на это дала благословение лоа, то да, конечно. Ты ведь глуп и безрассуден; значит, надо проследить, чтобы ты не попал в новую передрягу.

На сердце у меня потеплело от этих слов. Лучшего союзника и помощника, чем Джубаль, просто представить было невозможно – он мудр, а я хитер, и мы прекрасно дополняли друг друга. Я очень опасался Мартеля и того, что он может сделать с Астизой и Гарри, и крайне нуждался в помощи.

– Мои ребята тоже в тебя поверили, – добавил Джубаль.

Они были нужны мне все, чтобы одержать победу на острове, принадлежавшем французам.

Через некоторое время мы осторожно, ползком, перебрались обратно и стали наблюдать за действиями победившей армии Дессалина. Тысячи повстанцев рыли новые окопы перед внутренней линией защитных французских укреплений, а сотни других разворачивали трофейные орудия и подтаскивали свои. Теперь черные закрепились на высотах, и стратегическое положение Рошамбо становилось просто безнадежным.

Потом я посмотрел на море и увидел, что там появилось множество новых кораблей. С того момента, как мы с Джубалем бежали из города, к его берегам прибыл целый флот. Если это французские суда, то мои враги (сам порой удивляюсь своей способности перебегать с одной стороны на другую) могут продержаться еще какое-то время. Если же английские – им конец.