Изумрудный шторм - Уильям Дитрих (2010)

– Ну, прежде всего, Леон Мартель – самый отъявленный мошенник, – начал Смит. – Был главарем какой-то банды; ходили слухи, будто бы он приобщал сельских девушек к проституции, а мальчиков-сирот обучал ремеслу карманников. Затем он решил, что лучше войти в новую тайную полицию при Бонапарте, чем рисковать быть пойманным ею же. Мартель предан исключительно себе и своим интересам, и поговаривают, будто бы он надеется превзойти самого Фуше и в один прекрасный день стать министром полиции – путем быстрого продвижения по службе или с помощью предательского заговора. Но пока что он служит просто прикрытием и информатором для своих дружков из криминального мира и с их помощью вымогает и присваивает деньги и ценности у таких людей, как вы и ювелир Нито. Он изучал пытки и использовал эти свои знания против людей, которые становились у него на пути. К тому же он подлый трус – был призван в армию на заре французской революции и дезертировал.

– Словом, это человек, при виде которого любой может почувствовать себя просто ангелом, – подвел я итог и покосился на жену. Людей с недостатками обычно ободряют подобные сравнения.

– Вам обоим, как и всем остальным, хорошо известно, – продолжил меж тем Смит, – что Англия – страна с мощным флотом. К концу этого года у нас будет семьдесят пять линейных кораблей и сотни фрегатов, в то время как у Франции насчитывается всего сорок семь военных судов. Мы слышали, что сейчас они строят еще девятнадцать и должны опасаться союза Бонапарта с Испанией. И все равно мы очень верим в мощь нашего флота.

Что верно, то верно. Англичане выигрывали почти каждое морское сражение, в котором участвовали.

– В то же время у нас относительно слабая армия, – признал Сидней. – Мы верим, что наши солдаты лучшие в мире, но сама армия относительно невелика, особенно с учетом того, что ей приходится контролировать территории огромной империи. Если Бонапарт действительно соберет армию в сто пятьдесят тысяч и переправит ее через Канал – так сообщает наша разведка, – то Лондон падет. И миром будут править террор и хаос.

Лично я считал, что лондонские торговцы только выиграют от французского вторжения и что стакан доброго вина вечером предпочтительнее чая, но оставил эти соображения при себе. Англичане будут драться как львы, защищая свою вареную баранину и темное пиво.

– А это означает, что Английский канал – ключ ко всему, – добавил Смит. – Если Наполеон сможет контролировать его хотя бы недели две, его армия высадится на берег и завоюет наше королевство. Пробиться к нашим берегам он сможет, только одержав победу в морском сражении, но мы считаем это маловероятным. Он может попробовать выманить наши корабли оттуда, но тут я возлагаю большие надежды на Нельсона – он опытен и умен. Ну, и потом есть шанс использовать эти странные новые военные машины – да-да, я наслышан о Фултоне и его подводной лодке, или субмарине, как он ее называет, – но для усовершенствования этих изобретений нужно время. Или же Бонапарт поднимется в небо.

– А мы с Итаном летали на воздушном шаре, – вставила Астиза.

– Но далеко ты не улетела, – заметил я. Мне до сих пор снились кошмары о том, как она падает с высоты.

– Помню, – сказал наш собеседник. Именно его корабль подобрал меня, когда воздушный шар рухнул в Средиземное море. – Но воздушные шары легко прострелить, двигаются они медленно и подвластны переменам ветра. А планер Кейли может лишь спускаться с высоты. Но что если такой аппарат сможет также подниматься вверх, лавировать, следовать в заданном направлении? Что если люди научатся парить в небе, как ястребы, кружить, пикировать и сбрасывать с небес бомбы?

– Омерзительная идея, – заметил я. – И в корне несправедливая. Слава богу, еще ни один изобретатель не приблизился к созданию такой машины! Я сам испытал сооружение Кейли и могу заверить вас, сэр Сидней: если вам удастся втянуть Наполеона в эту авантюру, ваша война выиграна. Он рухнет вниз, как подстреленный воробей.