Трон черепов - Питер Бретт (2015)

– Не думай больше об этом, достопочтенная Дамаджах. На тебя возложены многие бремена. Молю тебя, дай мне понести это.

Инэвера действительно ощутила, что с плеч спадает тяжелая ноша.

– Боюсь, одного пира не хватит. Может понадобиться другой на праздник растущей луны, а потом еще, вплоть до победы в Шарак Ка.

Кадживах поклонилась ниже, чем Инэвера видывала за годы.

– Для меня будет великой честью позаботиться об этом, Дамаджах.

– Я попрошу андраха щедро выделить на пиры средства из казны, – пообещала Инэвера, зная, что Ашан будет не меньше, чем она, рад отделаться от этой женщины. Он согласится на что угодно и назовет это сделкой. – Тебе, конечно, понадобится помощь. Флористы и шеф-повара, писцы для подготовки приглашений… – «Люди, умеющие читать и писать», – подумала она, ибо Кадживах, разумеется, не умела ни того ни другого даже после двадцатилетнего проживания во дворце.

– Для меня будет честью содействовать святой матери, – сказала Мелан.

– Я тоже помогу, насколько позволят мои обязанности, – подхватил Асом, многозначительно глянув на Инэверу.

Дамаджах не усомнилась, что настанет день, когда сын потребует вернуть долг, но она с радостью заплатит. Ибо его услуга бесценна.

– Итак, договорились, – сказала она, кивнув Кадживах. – Вся Красия будет обязана тебе за это, святая мать.

Глава 6

Мужчина – ничто

333 П. В., осень

Аббан тяжело оперся на костыль, спускаясь по дворцовой лестнице и скрипя зубами при каждой вспышке боли в искривленной голени. Двор Избавителя вовсю точил ножи против ненавистного хаффита, но временами ему казалось, что величайшим ежедневным испытанием становятся ступени дворца. Ради выгоды он мог стерпеть почти все, но так и не овладел искусством принимать боль.

Не в первый раз он пожалел об упрямом отказе Дамаджах, готовой его исцелить. Было мудро напомнить ей, что Аббана не подкупишь удобствами – тем более теми, которые она могла так же запросто отобрать, – но мысль о безболезненной ходьбе по лестнице рождала картину, за которую и убить недолго. И все же кое-чего он хотел намного сильнее и скоро должен был это получить.

Рядом шел наставник Керан, гораздо лучше справлявшийся со ступенями. Наставник лишился левой ноги ниже колена, вместо нее он пользовался кривой пластиной упругой стали. При каждом шаге металл чуть прогибался, но легко держал вес крупного мужчины. Керан уже был близок к восстановлению боевых навыков, которыми владел до травмы, и состояние его продолжало улучшаться.

Ха’шарумов Аббана не допускали ко двору, но наставник обучал самого Избавителя, и его честь не имела границ. Даже на службе у Аббана его привечали почти везде, включая дворец. Полезное качество для телохранителя. Никто не был настолько глуп, чтобы тревожить Аббана, когда тот шел в сопровождении Керана.

Глухой ждал их у подножия лестницы, держа открытой дверцу кареты Аббана. Два ха’шарума сели на кучерское место, оставив копья под рукой, а еще двое – на высокую скамью в задней части кареты, вооруженные северными арбалетами. Керан легко запрыгнул в карету и принял у Аббана костыль; великан внес Аббана в карету, взяв его на руки, как ребенка, и избавив от страшных ступеней.

Слишком крупный, чтобы с удобствами разместиться внутри, Глухой закрыл дверцу, встал на первую ступеньку и ухватился за ручку, готовый ехать снаружи. Он постучал в стену кареты, и возницы щелкнули поводьями.

– Дамаджи признали Ашана андрахом? – спросил Керан.

Аббан пожал плечами:

– Непохоже, что Дамаджах оставляет им выбор, демонстрируя свою силу. Ашан – ее марионетка, и связываться с ней дураков нет.

Керан кивнул. Он хорошо знал Дамаджах.

– Шарумам это не нравится. Они считают, что отцовское место должен занять шарум ка. Боятся, что дама на троне отвлечет внимание от алагай’шарак.

– Какая будет трагедия, – отозвался Аббан.