Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов - Раввин Иосиф Телушкин

В пятидесятых годах XIX столетия каждый словацкий ребенок в окрестностях Годинга рос в атмосфере антисемитизма – в школе, в церкви и в обществе вообще. Мать запрещала нам проходить мимо Лехнеров, потому что евреи, по ее словам, пили кровь христианских детей. Я шел далеко в обход, чтобы не идти мимо их дома. Так же поступали все мои одноклассники… Предрассудок, гласящий, что евреи замешивают кровь в пасхальные пироги, был такой неотъемлемой частью моего существования, что всякий раз, когда мне приходилось пройти мимо еврея, – я бы никогда не сделал этого специально – я смотрел на его руки, чтобы увидеть на них следы крови. Я поступал так очень долго…

Если бы у меня только была возможность исправить все то, что антисемитизм заставил меня совершить в детстве…

Томаш Масарек (1850–1937), первый президент Чехословакии, 1918–1935 гг. Записано Карелом Чапеком в кн. «Президент Масарек рассказывает свою историю»

* * *

Пусть все мои слова обратятся в прах, если Дрейфус виновен… Я не хотел, чтобы моя страна погрязла во лжи и несправедливости. Однажды Франция скажет мне спасибо за то, что я помог ей сохранить честь.

Эмиль Золя, «Аврора», 22 февраля, 1898 г.

В 1884 году французская контрразведка получила информацию, что некий французский солдат выдал Германии военные секреты. Капитан Альфред Дрейфус, еврей, был немедленно обвинен в шпионаже, и военный трибунал приговорил его к тюремному заключению на острове Дьявола. Дрейфус был осужден только потому, что был евреем, несмотря на то, что все улики свидетельствовали против полковника Эстергази.

Многие французские интеллектуалы и активисты, самым известным из которых был писатель Эмиль Золя, не согласились предать это дело забвению. Публикацией статьи, названной «Обвинение», цитату из которой я привел выше, началась национальная кампания в защиту Дрейфуса. Несмотря на неустанное противодействие армии, правительства и католической церкви, дело Дрейфуса было вновь открыто. После двенадцати лет заключения он был оправдан и восстановлен в звании. Вскоре после его реабилитации Марсель Пруст написал своему другу: «Хоть один раз, вопреки обыкновению, жизнь стала напоминать роман».

Три американских филосемита

Решительно не соглашаясь с… Вольтером (неистовый антисемит), я настаиваю, что евреи сделали больше для воспитания человечества, чем любой другой народ. Если бы я был атеистом и верил в слепую судьбу, то я все равно бы считал, что судьба евреев – быть основным инструментом развития цивилизации… Я верю, что евреям выпал жребий хранить и проповедовать всему человечеству доктрину о великом, разумном, мудром и всемогущем властителе Вселенной. Эту доктрину я считаю основным исходным принципом всей морали, и, следовательно, всей цивилизации.

Джон Адамс, в письме к Ван Дер Кемпу, 16 февраля 1809 г.

Евреи не составляют и одного процента среди населения земли…Кажется, мы вообще не должны ничего слышать о еврее. Но мы слышим его, и всегда слышали. Он так же выделяется на земле, как и представители других народов… Он всегда, во все времена прекрасно сражался в этом мире, и делал это со связанными руками… Египтяне, вавилоняне и персы поднимались, наполняли планету звуками и великолепием, а потом превращались в сон и исчезали… Потом пришли греки и римляне, устроили огромный шум – но и их нет. Другие народы приходили на их место и какое-то время высоко несли факел, но он погас, и они сидят в темноте или вообще пропали. Еврей видел их всех, победил их всех и остался тем, кем был всегда… Всё смертно, кроме еврея. Всё проходит, но он остается. В чем секрет его бессмертия?

Марк Твен (1835–1910), «Полное собрание эссе», под ред. Чарльза Недера