Холодная месть - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2011)

Вздрогнув, девушка зашла через низкий проем в следующую комнату, заполненную книжными шкафами и полками — наверное, когда-то служившую библиотекой либо кабинетом для исследовательской работы. Но теперь все полки и шкафы пустовали, на голой стене одиноко висел пыльный, траченный молью нацистский флаг.

Посреди комнаты стояла большая новая машина для уничтожения бумаг, подключенная к розетке и выглядящая совсем не к месту в комнате, похожей на застывший во времени реликт середины прошлого века. С одной стороны от машины громоздились стопки документов, с другой — черные пластиковые мусорные мешки, полные резаной бумаги. В дальнем конце комнаты виднелась раскрытая дверь в чулан.

Кори подумала о пустых ящиках внизу, о пустых спальнях на втором этаже. Но что бы тут ни происходило, оно стремительно превращалось в историю: похоже, все свидетельства методично и поспешно уничтожались.

Девушка ощутила укол страха. Если уничтожение документов не закончилось, оно ведь может возобновиться в любой момент.

Похоже, все оставшиеся в доме документы уже лежат здесь. Несомненно, Пендергаст захочет их видеть. Кори принялась спокойно и быстро обследовать стопки. Большинство — со времен Второй мировой, готический шрифт, печати и гербы со свастиками. Проклиная себя за незнание немецкого, Кори аккуратно перебирала документы, пытаясь отыскать что-либо, представляющее особый интерес.

Просматривая один-два документа из каждой огромной пачки, она поняла: самые свежие — внизу. И занялась теми, что снизу. Однако и они оказались на немецком, так что важность их оценить было невозможно. Тем не менее Кори собрала те, которые с виду казались повнушительнее, с большим количеством печатей и виз, и те, на которых красовалось напечатанное красными буквами: «STRENG GEHEIM».[31] Это показалось ей очень похожим на привычное «Совершенно секретно» на официальных бумагах.

Внезапно она заметила на документе фамилию «Эстерхази» и сразу вспомнила: это же фамилия жены Пендергаста! «Эстерхази» встречалось по всему документу. Кори взялась искать в стопке под ним и немедленно нашла другие, содержащие эту фамилию. Собрала их все, запихала в рюкзак.

Затем отыскались бумаги на других языках: испанском и, в большом количестве, на португальском. Сквозь испанский Кори смогла кое-как продраться и выяснила. что большинство найденного — скучная финансовая отчетность. Счета, сметы, запросы о компенсации, списки купленного. Попадалось немало историй болезни, где имена пациентов были вымараны либо обозначены инициалами. Тем не менее наиболее интересные с виду она тоже запихала в рюкзак, уже раздувшийся до угрожающих размеров…

Послышался тихий скрип половиц.

Кори застыла, холодея, ощущая, как адреналин мощно выплеснулся в кровь. Прислушалась напряженно.

Ничего.

Медленно закрыла рюкзак, выпрямилась, стараясь двигаться бесшумно. Дверь в комнату была лишь чуть приоткрыта, оттуда сочился тусклый свет. Половицы скрипнули опять. Тихонько, едва различимо, но явственно. Шаги? Кто-то крадется?

Чердак — ловушка. Окон нет, выбраться невозможно, единственный выход — лестница вниз. Не нужно паниковать раньше времени, быть может, эти скрипы всего лишь игра встревоженного воображения…

Кори ждала среди сумрака, будто заведенная пружина.

Заскрипело снова, тоньше, громче. Нет, не игра воображения. В доме кто-то есть, поднимается по лестнице на чердак.

Увлекшись бумагами, Кори совсем позабыла, что нельзя шуметь. Быть может, ее услышали?

Со всей возможной осторожностью она двинулась через комнату к открытой двери в чулан. Сумела добраться беззвучно, ни единая половица не скрипнула предательски. Шагнула внутрь, прикрыла дверь, оставив небольшую щелку, присела на корточки в темноте. Сердце стучало так громко… а вдруг пришедший услышит?

Снова легкий скрип, потом мучительный скрежеток. Дверь в комнату открылась. Кори выглянула в щель, едва осмеливаясь дышать.