Алхимик (сборник) - Паоло Бачигалупи (2008)

Лоло ставит Мэгги на колени, чтобы сойти, потом ведет ее к водопойной колоде, где полно слизи и шастают водомерки. Берет ведро и направляется к реке под жалобные стоны Мэгги. В былые времена на участке находились колодец и водопровод, но Лоло с Анни, как и все, лишились прав на откачку, и когда уровень подпочвенных вод упал ниже Минимально Допустимого Резерва, Бюро рекламаций забило колодец быстробетоном. Теперь они с Анни воруют из реки ведрами, или, когда не наблюдает Департамент внутренних дел, качают ножной помпой и заливают воду в скрытую подземную цистерну, которую он построил, когда вступили в действие Консервация Ресурсов и Правила Допустимого Использования.

Анни называет эти правила «ПеДИ», и звучит это почти нецензурно, но даже при запечатанном колодце им повезло. Здесь ведь не так, как Спэниш-Оукс, или Энтелоп-Вэлли, или Ривер-Рич: дорогие участки с паршивыми водяными правами, которые превратились в пыль, и деньги не помогли, когда Вегас и Лос-Анджелес предъявили свои требования. И им не пришлось откупаться от «Феникс Метро», когда компанию «Сентрал Аризона проджект» отключили от реки, а потом разнесли в черепки ее акведуки, потому что Аризона продолжала качать воду из озера Хавасу.

Наливая воду в колоду для Мэгги и оглядывая свой пыльный участок, где вовсю трудилась Анни, Лоло напоминает себе, насколько ему повезло. Его не сдуло. Они с Анни вкопались в землю. Пусть калифошки их зовут водяными клещами – так и хрен с ними, с калифошками. Если бы не такие люди, как он и Анни, эти сволочи и здесь бы все высушили и сдули, как в других местах. И если Лоло посеет кое-где чуть-чуть тамариска, то калифошки сами это заслужили, если подумать, что они со всеми прочими делают.

Напоив Мэгги, Лоло входит в дом и пьет сам из водяного фильтра. В прохладе саманного дома и вода прохладна. Низко над головой можжевеловые балки. Лоло садится и подключает камеру Бюро рекламаций к солнечной панели, которая установлена на крыше. Огонек зарядки мигает янтарным. Лоло встает и берет себе еще воды. Он привык к жажде, но почему-то сегодня никак не напьется. Сегодня его держит за горло Биг-Дэдди-Драут.

Входит Анни, отирая загорелой рукой пот со лба.

– Много не пей, – предупреждает она. – Качать нельзя было, гвардейцы вокруг шатаются.

– Какого черта им тут надо? Мы же даже еще затворы не открывали.

– Сказали, что тебя ищут.

Лоло едва не роняет чашку.

Узнали.

Узнали про посаженный тамариск. Узнали, что он расщепляет и сажает кластеры корней. Что таскает здоровые куски тамариска вдоль реки во все стороны. Неделю назад он запостил заявку на тамариск в каньоне – пока что самая большая заросль, стоит целого акрофута водяной премии. И вот гвардейцы пришли за ним.

Лоло ставит чашку, сдерживая дрожь в руке.

– Чего им надо, не сказали?

Сам удивился, что голос не дрогнул.

– Только что хотят с тобой говорить. – Она добавляет после паузы: – На «хаммере» приехали. Который с пушками.

– Они всегда на них ездят. Ерунда какая-нибудь.

– Мне Лейк-Хавасу напомнило. Когда нас вычищали. Когда закрыли станцию очистки воды и люди пытались сжечь офис компании.

– Наверняка ерунда.

Вдруг Лоло становится радостно, что не рассказывал ей про свои тамарисковые художества. Ее не могут наказать вместе с ним. А на сколько акрофутов он должен быть наказан? Сотни, наверняка. Значит, он им нужен. Поставить в бригаду на Соломине и заставить работать до конца жизни, вечно расплачиваться с водяным долгом. Он же посадил сотни, если не тысячи кустов тамариска, разбрасывая их повсюду, как шулер за покерным столом, перенося с берега на берег, убивая снова, снова и снова и каждый раз посылая «доказательства».

– Ерунда какая-нибудь, – повторяет он.

– Вот так и в Хавасу говорили.

Лоло машет в сторону своего свежевспаханного участка. Солнце жарит клочок земли горячо и сильно.