Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Однако, так как Перино казалось, что прошло тысячу лет, как он отсутствует в Риме, и так как он убедился, что правила и обычаи флорентийских художников сильно отличались от тех, что были приняты в Риме, он, покинув Флоренцию, возвратился в Рим, где, вернувшись к привычному распорядку своей работы, написал фреской в церкви Сант Эустакио, что при таможне, фигуру св. Петра очень рельефную благодаря простому расположению складок и выполненную им с большим знанием рисунка и вкусом. А так как в это время в Риме находился архиепископ Кипра, человек, высоко ценивший всякий талант, в особенности живописный, и так как у него был там дом недалеко от Кьявики, в котором он устроил себе садик с разными статуями и другими древностями, действительно весьма достойными и красивыми, и ему хотелось создать для них достойное их обрамление, он вызвал к себе Перино, который был его ближайшим другом, и они вместе договорились, что Перино должен был написать по всем стенам, окружавшим этот сад, множество историй про вакханок, сатиров, фавнов и прочих лесных обитателей, с намеками на античную статую, которой владел хозяин и которая изображала Бахуса, сидящего рядом с тигром, и так Перино и украсил это место различными «поэзиями». В частности, он расписал там небольшую лоджию маленькими фигурами, разными гротесками и многими пейзажами, написанными с величайшим изяществом и тщательностью. Эту вещь художники считали и всегда будут считать достойной всяческих похвал. Это и послужило поводом для его знакомства с немецкими купцами Фуггерами, которые, увидев произведение Перино, которое им понравилось, и так как они построили себе дом недалеко от Банки по дороге к церкви флорентинцев, они заказали ему для этого дома расписать дворик и лоджию множеством фигур, оказавшимися вполне достойными тех похвал, которые воздают другим его произведениям, и обнаруживающими отличнейшую манеру и обворожительную легкость.

В это же время, как уже говорилось, мессер Маркионне Бальдассини построил себе недалеко от церкви Сант Агостино дом по отлично задуманному проекту Антонио да Сангалло. Желая, чтобы одна из зал, которую он соорудил в этом доме, была сплошь расписана, и рассмотрев проекты многих из упоминавшихся нами юношей, добиваясь красоты и хорошего исполнения этой росписи, он, минуя многих других, решил поручить ее Перино, с которым он договорился о цене и который и приступил к работе, не успокоившись, пока удачнейшим образом не завершил ее в фреске. Залу эту он расчленил пилястрами, между которыми разместил большие и малые ниши. В больших нишах изображены разные философы, по два в каждой нише, а в некоторых и по одному, в малых нишах – путты, частично обнаженные, а частично одетые в прозрачные ткани, и над каждой малой нишей – мраморные женские головы. Над карнизом, покоящимся на пилястрах, следовал другой ордер с членениями, которые соответствовали нижним и между которыми были изображены мелкофигурные сцены из римской истории, начиная от Ромула и Нумы Помпилия. Кроме того, есть там и разные обрамления, написанные под разноцветный мрамор, а над великолепнейшим каменным камином очень живо изображена фигура Мира, сжигающая военные доспехи и трофеи. С этим произведением очень считались еще при жизни мессера Маркионне и после нее все, кто только ни занимался живописью, не говоря уже о непрофессионалах, которые до чрезвычайности его расхваливают.

В женском монастыре св. Анны он расписал фреской одну из капелл и изобразил в ней множество фигур, исполненных им с обычной для него тщательностью. В церкви же Сан Стефано дель Какко он для некоей римской дворянки написал фреской над одним из алтарей Богоматерь, оплакивающую лежащего у нее на коленях Христа, а также написанный им с натуры портрет этой дворянки, которая изображена как живая. Работа эта, исполненная бойко, с большой легкостью, очень хороша.