Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

В это самое время Антонио да Сангалло сделал в Риме на углу одного дома, который называется Имаджине ди Понте, табернакль из травертина, очень нарядный и внушительный, с тем чтобы внутри красиво его расписать. Хозяин дома и поручил ему заказать эту роспись художнику, который покажется ему способным украсить этот табернакль какой-нибудь достойной его живописью. И вот Антонио, знавший Перино как лучшего из тамошней молодежи, заказал эту роспись ему, и он, принявшись за дело, изобразил там Христа, венчающего Богоматерь на фоне сияния и сонма серафимов и ангелов, одетых в тончайшие ткани и разбрасывающих цветы, а также и других очень красивых и разнообразных путтов. На боковых же стенках табернакля он написал на одной стороне св. Себастьяна, а на другой – св. Антония. Все это было, уж конечно, отменно выполнено и в этом отношении подобно всем другим его произведениям, которые всегда были и красивыми и привлекательными.

Некий протонотарий, который только что закончил в церкви Минерва строительство капеллы на четырех колоннах и который хотел оставить по себе память в виде хотя бы небольшого образа, наслышавшись о славе Перино, договорился с ним и заказал ему написать этот образ маслом на дереве и изобразить на нем, согласно его выбору, Снятие со креста, к чему Перино и приступил со свойственным ему вниманием и рвением, представив Христа уже лежащим на земле в окружении плачущих Марий и передав в их позах и движениях переживаемые ими горе и сострадание, не говоря о том, что там же изображены Никодим и прочие фигуры, которые горюют и сокрушаются, глубоко потрясенные видом безвинной смерти Христа. Но что в этой вещи действительно божественно им написано, это оба распятых разбойника. Они не только кажутся настоящими трупами, но художник, воспользовавшись случаем, отлично разобрал все мышцы и жилы так, что зрителю видно, как под влиянием насильственной смерти члены их перетянуты жилами и как под гвоздями и веревками их мышцы набухли. Кроме того, и пейзаж, погруженный во мрак, передан весьма сдержанно и искусно. И если бы эта картина не пострадала от наводнения, случившегося после разгрома Рима, и если бы больше половины ее не отсырело, – можно было бы судить о ее высоком качестве, однако вода настолько растворила гипс, настолько пропитала дерево, что вся нижняя промокшая часть картины осыпалась, и получаешь от нее уж мало радости, вернее, на нее жалко и очень неприятно смотреть, так как она, наверное, была бы одним из самых ценных сокровищ, какими только обладает Рим.

В то время по проекту Якопо Сансовино в Риме перестраивалась до сих пор еще не законченная церковь Сан Марчелло при монастыре сервитов. И вот, после того как были выполнены и перекрыты некоторые из капелл, братия поручила Перино написать в одной из них в качестве оформления для Мадонны, служившей предметом поклонения в этой церкви, две фигуры в двух нишах по обе стороны этой Мадонны, а именно св. Иосифа и св. Филиппа – сервитского монаха и основателя этого ордена. Закончив эти фигуры, он написал над ними несколько путтов с величайшим совершенством. Посередине стены он поместил одного из них, стоящего на цоколе и держащего на плечах концы двух гирлянд, переброшенных к краям капеллы, где два других путта расселись на противоположных ее концах, болтая ножками, в различных, превосходно переданных, положениях. Все это было выполнено с таким искусством, с такой легкостью, в такой прекрасной манере, что можно назвать эти тела скорее живыми, чем написанными, и, бесспорно, их можно считать самыми прекрасными из всех, когда-либо и кем-либо написанных фреской. Причина же заключается в том, что взгляд у них живой, тело движется, и по устам их ты видишь, как они вот-вот скажут тебе, что искусство побеждает природу, мало того, что природа признает себя бессильной создать нечто подобное даже в области искусства.