Цветок для её величества - Райан Рюбен, Каролин Вермаль (2014)

Мэссон был измучен бессонной ночью, но непременно хотел как можно скорее пересечь реку, чтобы уйти от опасности встречи с хоса и львами. И все же путники решили, что было бы не очень разумно загнать лошадей в самом начале пути, ведь им предстояли еще три-четыре недели напряженного путешествия. Тунберг тоже очень хотел, чтобы они поскорее покинули приграничные территории, пока их не обнаружили. Поэтому они решили отдохнуть всю вторую половину дня после напряженной дороги, а с наступлением ночи отправиться дальше и переправиться хотя бы через реку, добравшись до территорий Компании.

Путники проехали вдоль узкого русла ручья, потом повернули налево, на холм, где нашли укрытие среди нескольких колючих груш в густых зарослях полыни. Там отряд был защищен от солнца, а свежий бриз с моря прекрасно их охлаждал.

Мэссон едва удерживался от того, чтобы каждый раз не подъезжать близко к фургону, когда Тунберг оборачивался и разговаривал с Джейн. Еще сильнее он сдерживался, чтобы не вздрагивать, когда девушка смеялась после удачных шуток шведа. Заметив, что Тунберг и Джейн о чем-то оживленно беседуют, Мэссон задумался: не рассказывает ли она шведу ту же самую историю, что и ему самому, или, может, какую-то иную версию событий.

Как только они остановились, а Джейн отошла на достаточное расстояние, Тунберг тут же спросил Фрэнсиса:

— Она вам тоже все рассказала?

Мэссон угрюмо ответил:

— Я действительно понятия не имею, о чем вы говорите, Тунберг. Я считаю, что в жизнь Джейн не стоит вмешиваться, это ее личное дело. Единственное, что сейчас важно, — наше возвращение в Кейптаун. То, что произошло или не произошло в прошлом, ничего не меняет, не так ли?

Тунберг явно обиделся, но быстро успокоился и положил Мэссону руку на плечо:

— Мэссон, это благородно, когда защищают беспомощного человека. Но, между нами говоря, я думаю, эта леди и без нас прекрасно может о себе позаботиться.

Фрэнсис быстро сменил тему, когда к ним подошла Джейн.

— Наверное, нам стоит проверить оружие, удостовериться, что прицелы выставлены точно. — И, обернувшись к Джейн, он добавил: — Вы умеете стрелять? Если нет, мы могли бы вас, наверное, научить.

Произнося эту фразу, Фрэнсис напрасно старался, чтобы его голос звучал не так снисходительно.

Вместо ответа Джейн перегнулась через борт фургона и вытащила ружье. Она повертела его в руках, чтобы привыкнуть, потом мастерски зарядила, прицелилась и выстрелила в небольшое деревце в десяти метрах от них. Все это произошло так быстро и обыденно, что едва ли заняло больше двадцати секунд. Но все же достаточно долго, чтобы Мэссон прочувствовал эффект и трижды пожелал себе провалиться сквозь землю. Когда дым рассеялся, Фрэнсис не знал, куда деваться от неловкости: все могли видеть, что выстрел пришелся точно в тоненький ствол деревца.

— Мне кажется, это ружье стреляет несколько высоковато, вам стоит его проверить, — сказала Джейн, протягивая оружие Тунбергу.

Швед готов был снять шляпу перед таким опытом и сноровкой. Потом он повернулся к Мэссону и тихо спросил:

— Вы все еще хотите ее защищать, как благородный рыцарь?

Путешественники немного поели и отдыхали на протяжении всего остатка дня. Мэссон улегся и крепко заснул. Когда свежий запах вечерних сумерек опустился на лагерь, Фрэнсис проснулся, потерял счет времени и удивился, недоумевая, почему солнце заходит, а не восходит. Мэссон подошел к костру, у которого колдовал Эулеус, налил себе немного некрепкого чая ройбуша, который уже был приготовлен, и отправился помогать седлать лошадей.

Лошади, однако, нервно фыркали. Они запрокидывали головы и били копытами, неспокойно ржали, словно не желали надевать сбрую.

Эулеус обернулся и выкрикнул фразу, звучавшую как проклятие. Он осмотрел дорожку в сторону ручья, потом бросился к костру и выхватил горящую головню, чтобы разогнать темноту.

— Что случилось? — спросила Джейн.