Цветок для её величества - Райан Рюбен, Каролин Вермаль (2014)

— Не знаю… Вы только взгляните. Сможем ли мы действительно чего-нибудь добиться?

Тунберг скорчился от боли, когда рассмеялся, поэтому вскоре замолчал.

— Наверное, нет.

— Ну, по крайней мере, мы попытались, — бодро ответил Мэссон.

— Да, мы сделали это, как бы там ни было, — согласился Тунберг.

— Еще один момент, — начал Мэссон.

— Хм? — ответил швед с закрытыми глазами, выжимая последние капли из опилок куссонии и наслаждаясь текучим нектаром.

— Где лошади?

— Там, — не оборачиваясь, махнул Тунберг рукой на пятно примятой травы.

Тунберг открыл глаза, но Мэссон покачал головой. Швед обернулся. Он беспомощно осмотрел место, на котором должны были пастись животные.

— Ну, либо они почуяли воду, либо их напугала потасовка двух сумасшедших мужчин. И я надеюсь на первое, — пробормотал Тунберг себе под нос и с трудом зашагал через кусты.

Они шли больше часа и наконец вдалеке обнаружили своих лошадей, но те тут же скрылись в буше.

— Итак, теперь мы без оружия, без еды и воды и гоняемся за двумя лошадьми, которые могут без проблем убежать от нас. Да, они наверняка чуют сумасшедших мужчин.

Мэссон не мог не рассмеяться. Тунберг выругался, ведь он уже полагал, что британец наверняка сошел с ума. Со сбежавшими лошадьми он еще мог как-то смириться, но бродить с безумцем — совсем другое дело.

Так, направляясь за лошадьми, они преодолели еще два холма, а потом добрели до крутого обрыва, который узкой полосой разделял две горы. Пока лошади без устали мчались между низких вечнозеленых кустарников, путникам было тяжело преодолевать запутанные заросли. Им приходилось либо пригибаться, чтобы пройти дальше, либо продираться сквозь ветки и сучья. Ранения после драки тоже не прибавляли им скорости, кроме того, Тунберг и Мэссон постоянно спотыкались о термитники, попадали ногами в норы бородавочников и еще должны были опасаться змей и скорпионов, которые могли прятаться в опавшей листве.

Спуск становился все круче, и можно было увидеть, в каком месте поскальзывались лошади. Мужчины очень спешили и недооценили уклон. Они скатывались по мелкому кустарнику, пока наконец не оступились и не рухнули. Напрасно они пытались хвататься за все, что могло замедлить их стремительное падение.

В конце концов они, отвратительно грязные и исцарапанные, приземлились на утес примерно в три шага шириной. Он остановил их падение перед еще более крутым склоном. Когда они снова встали на ноги и осмотрелись, чтобы выяснить, в какую сторону убежали лошади, Тунберг протянул руку и схватил Мэссона за воротник:

— Вы только посмотрите, Мэссон! Мечевидные ирисы, гладиолусы…

Мужчины стояли перед яркими цветами, которые росли небольшими группками. Потом они повернулись друг к другу и хором воскликнули:

— Вода!

Путники прошли по следам лошадей, которые вели в долину, и с облегчением обнаружили, что воздух и земля стали влажными. Вскоре их шаги уже сопровождались чавкающим хлюпаньем. Ключевая вода проступала и сочилась из земли, стекая в углубления их следов, и образовывала маленькие лужицы.

Осторожно, чтобы не спугнуть лошадей, мужчины продолжили путь, пока наконец не обнаружили своих животных. Лошади, опустив головы, стояли у маленького пруда, образовавшегося перед большой гранитной глыбой, и утоляли жажду.

Место казалось почти неземным, оно окутывало умиротворением. Иногда пролетали мухоловки или кустарниковые сорокопуты, которые очень гармонировали со сверкающими солнечными лучами и тихим хлюпаньем воды. Небольшой ручеек переливался через край гранитной глыбы и бежал вниз, в расщелину.

Мэссон и Тунберг подкрались к лошадям и схватили их под уздцы, а потом сами опустились на колени и принялись жадно пить прохладную родниковую воду.