Медный всадник - Полина Саймонс (2001)

Он потер ее пальцы о гладкую челюсть и поцеловал. Она осторожно отняла руку.

– Я почти не помню тебя без бороды. Тебе все к лицу. Саша, я вся измазалась луком. Еще запачкаешься! Ты такой… аккуратный.

Она откашлялась и отвела глаза.

– Тата, – пробормотал он, не отпуская ее, – это я. Что случилось?

Она подняла глаза, и Александр увидел в них обиду. Обиду, и тепло, и грусть, но обида была сильнее всего, и он повторил:

– Что?..

– Саша, иди к нам, а то Таня и впрямь до утра будет готовить. Выпьем, потолкуем.

Он вышел на веранду. Наира вручила ему рюмку водки. Александр покачал головой:

– Без Тани не пью. Таня! Иди сюда.

– Она еще успеет выпить следующую.

– Нет. Она выпьет с нами первую. Таня, иди же!

Она вышла, распространяя чудесный запах картошки с луком, и встала рядом с ним.

– Да наша Танечка даже не пьет, – уговаривала Наира.

– Я выпью за Александра, – возразила Татьяна. Александр отдал ей свою рюмку. Их пальцы соприкоснулись. – За Александра! – воскликнула она надломленно. Ее глаза были полны слез.

– И за Дашу, – тихо добавил он.

Они выпили, и Татьяна ушла.

К ним то и дело наведывались сельчане, желавшие узнать последние новости и приносившие маленькие подарки. Яйцо. Рыболовные крючки. Удочку. Несколько карамелек. Каждый пожимал ему руку, справлялся о здоровье. Старушки крестили его. Александр был тронут, но скоро устал и вынул папиросу.

– Может, покурим во дворе? – спросил Вова. – Нашей Тане плохо от табачного дыма.

Александр убрал папиросу и выругался себе под нос. Слышать, как Вова беспокоится о Танином здоровье… это уж слишком!

Но прежде чем он успел взорваться, на плечо легла рука Татьяны. Она спокойно поставила на стол пепельницу.

– Кури, Александр, кури.

– Но ты не выносишь дыма, – мрачно запротестовал Вова. – Поэтому мы все выходим на улицу.

– Да, Вова, ты прав. Но Александр пришел с фронта. Пусть немного отдохнет. Я потерплю.

– Я не хочу курить, – бросил Александр. Почему она так быстро убрала руку? И снова отошла. – Таня, тебе помочь?

– Да. Вставай и поешь. Пора ужинать.

Женщины расселись на длинных скамьях по обе стороны стола.

– Татьяна обычно сидит в торце. Так удобнее вставать, – улыбаясь, пояснила Зоя.

– Знаю. Я сяду с ней, – решил Александр.

– Это мое место, – вскинулся Вова.

Александр пожал плечами, не снисходя до споров, взглянул на Татьяну и вопросительно вскинул брови.

– Ничего страшного, сяду между Вовой и Александром, – успокоила та, вытирая руки полотенцем.

– Тогда я – рядом с Александром, – обрадовалась Зоя.

Александр кивнул.

Татьяна нарезала огурцов, помидоров, поджарила картошку с луком и тушенкой. Принесла соленых грибов, хлеба, масла, молока, творога и крутых яиц.

– Что тебе положить, Шура? Салата?

– Да, пожалуйста.

Она встала.

– А грибов?

– И грибов.

По-прежнему стоя над ним, она зачерпнула ложкой грибы. Александр позволил ей продолжать допрос только потому, что ее голая нога касалась его галифе, а бедро вжималось в локоть. Он будет просить у нее каждый кусочек, лишь бы ощущать это тепло. Эту пьянящую близость.

Он едва не обнял ее за талию, но сдержался и, взяв вилку, ответил:

– Пожалуйста, и картошки тоже. Хлеба. Да-да, кусочек. Только с маслом.

Александр думал, что теперь Татьяна сядет, но она обошла стол и принялась наполнять тарелки старушек, а потом и Вовы. Сердце Александра сжалось при виде того, как привычно она это делает. Вова поблагодарил ее, и она беспечно улыбнулась, глядя прямо на мальчишку.

Она смотрела на Вову.

Она улыбалась Вове.

Господи боже мой!

Единственное, что немного утешало, – полное отсутствие каких бы то ни было чувств к Вове в глазах Татьяны.

Наконец она села и принялась ковырять вилкой в тарелке.