Медный всадник - Полина Саймонс (2001)

– Да они жили в избе…

– И где эта изба?

– В лесу. У реки. Таня может тебе показать. Когда ей стало лучше и она перебралась в Лазарево, хотела там жить, – сокрушенно вздохнула Наира. – Совсем одна, представляешь?

– О чем только она думала! – поддакнул Александр.

Женщины просияли и дружно загомонили, кивая головами.

– Разве пристало молодой девушке жить одной? Что это еще за выдумки? Мы сказали: ты наша родня. Твой дед был свояком моего первого мужа. Приходи к нам и живи. Вместе куда лучше, верно, Танечка?

– Да, Наира Михайловна, – послушно пробормотала Татьяна, накладывая Александру еще картофеля. – Не наелся?

– Честно говоря, я совсем потерял аппетит. Но поем еще немного.

– Наша Танечка почти здорова, – сказала Наира, – но нужно быть осторожнее. Приходится каждый месяц ездить в Молотов, к доктору. С чахоткой не шутят. Поэтому и курить лучше на улице…

– Да мне не трудно, – вставил Вова, кладя руку на плечо Татьяны.

Александр немедленно решил, что как можно скорее потолкует с Татьяной насчет Вовы.

– Не представляешь, Саша, какая она была худая, когда добралась сюда, – пожаловалась Аксинья. – Ну чисто тростиночка!

– Представляю. Правда, Таня?

– Правда, – кивнула она.

– Кожа до кости, – добавила Дуся. – Сам Иисус не смог бы ее спасти.

– Хорошо еще, у нас здесь полевых работ нет, верно, Наира? – прокудахтала Аксинья. – Мы спокон веку рыбаки, так что всегда есть что на стол поставить. Да и рыбу меняем на масло, яйца и творог, а иногда и на пшеничную муку. Козы у нас тоже есть, так что молока хоть залейся. Танечка у нас быстро поправилась. Еще бы, на деревенской-то еде! Ну как, Саша, хороша девушка?

– Угу, – промычал Александр.

– Совсем как теплая булочка! – хихикнула Аксинья.

– Булочка? – переспросил Александр, ухмыляясь.

Татьяна залилась краской. Короткое платье задралось, и его рука под столом легла на ее бедро. Он ласкал ее прямо здесь, во время ужина, на глазах у шестерых незнакомых людей. Но долго так продолжаться не могло. Александру пришлось отнять руку. Пришлось. Потому что он задыхался, теряя самообладание. Волю. Контроль над собой.

– Александр, хочешь еще? – спросила Татьяна, вставая и беря сковороду. Ее руки чуть подрагивали. – Еще много осталось.

Она улыбнулась, пряча разрумянившееся лицо.

– Саша, знаешь, – снова завела разговор Аксинья, – мы сердились на Танечку. И хотим, чтобы ты знал: мы были на твоей стороне.

– Чем ты прогневила таких хороших людей? – удивился Александр.

Почему Татьяна перестала улыбаться и укоризненно смотрит на Аксинью?

Наира, набив рот жареным картофелем, невнятно промямлила:

– Мы говорили ей, чтобы написала тебе и рассказала, что случилось с Дашей. Тогда бы не пришлось зря пускаться в дорогу, да и горе за делом подзабылось бы. А вот теперь что делать? Сколько раз твердили: зачем гонять парня в такую даль? Напиши всю правду.

– А она отказалась! – негодующе воскликнула Аксинья.

Александр, в груди и душе которого горел прежний огонь, повернулся к Татьяне.

– А почему же она отказалась, Аксинья?

– Молчит. Но мысль о твоем приезде не давала нам покоя. Мы только о том и говорили. Что будет с тобой, когда узнаешь о смерти Даши.

– Только о том и говорили, – повторила Татьяна. – Еще выпьешь?

– Может, напиши ты мне, и разговоров было бы поменьше, – холодно процедил он. – Да, налей мне.

Она наклонила бутылку над рюмкой так поспешно, что едва не расплескала прозрачную жидкость.

У него закружилась голова.

– Мы читали Дашины письма к Анне, – сообщила Наира. – Как же она тебя любила! Ты для нее был светом в окошке!

Александр залпом проглотил водку.

– Таня, ну почему ты такая упрямая? – посетовала Дуся. – Если чего не захочет, ни за что не уговоришь!

– Да, с ней такое бывает, – подтвердил Александр, взяв рюмку у Татьяны и допивая ее порцию.