Галаад - Мэрилин Робинсон (2004)

Итак, Джеку Боутону сорок три. Я понятия не имею, какую жизнь он вел, с тех пор как уехал отсюда. Никто никогда не упоминал о браке, или о детях, или о какой-то определенной работе. Я всегда чувствовал, что лучше не спрашивать.

Я сидел там и слушал, как старый Боутон разглагольствует (он и сам использует это выражение) об их с женой путешествии в Миннеаполис, когда ворвался Джек и обратился ко мне:

– Ваше преподобие, я хотел бы услышать вашу точку зрения на доктрину предопределенной судьбы.

Что ж, это, наверное, самая нелюбимая тема для разговора на свете. Я всю жизнь слушаю разговоры об этой доктрине, доводы «за» и «против», но людское понимание этой проблемы не продвинулось ни на йоту. Я видел, как взрослые мужи, богобоязненные люди, спорят до хрипоты из-за этой доктрины. Первая мысль, которая пришла мне в голову, звучала так: «Разумеется, он просто не мог не поднять тему предопределенной судьбы!»

И я ответил:

– Это крайне сложный вопрос.

– Позвольте мне упростить, – произнес он. – Считаете ли вы, что некоторые люди однозначно и бесповоротно обречены на вечные муки?

– Что ж, – ответил я. – Возможно, это то самое упрощение, из-за которого возникает еще больше вопросов.

Он рассмеялся:

– Должно быть, люди постоянно вас об этом спрашивают, – сказал он.

– Спрашивают.

– Тогда, полагаю, вы как-то им отвечаете.

– Я говорю им, что существуют определенные атрибуты, которые наша вера приписывает Господу: всезнание, всесилие, справедливость и милосердие. Мы же, сыны человеческие, имеем лишь поверхностные представления о власти и знаниях, и совсем немного знакомы со справедливостью, и не осознаем все возможности милосердия, так что для нас остается тайной, как эти великие качества могут слаженно работать вместе, и эту тайну мы даже не можем надеяться постичь.

Он засмеялся:

– Вы говорите именно такими словами.

– Да, говорю. По большей части именно такими словами. Это коварный вопрос, я отвечаю на него с большой осторожностью.

Он кивнул:

– Я так понимаю, что вы все же верите в предопределенную судьбу.

– Мне не нравится это словосочетание. Его часто используют в неподобающих контекстах.

– Можете предложить что-то получше?

– С ходу – нет. – Я чувствовал, что он искушает меня, видишь ли.

– Я надеюсь на вашу помощь в этом вопросе, ваше преподобие, – произнес он так серьезно, что я озадачился, не говорит ли он всерьез. – Это очень важная тема, не правда ли? Мы ведь имеем дело не с простым наименованием, не с обычной абстракцией.

– Согласен, – сказал я. – Так и есть.

– Полагаю, предопределенная судьба в вашем понимании не означает, что хороший человек попадет в ад только потому, что ему изначально было уготовано туда попасть.

– Извините меня, – вставила Глори. – Я слышала такие споры тысячу раз и терпеть их не могу.

Старый Боутон сказал:

– Я и сам ненавижу подобные разговоры и ни разу не слышал, чтобы хоть кто-то договорился до истины. Однако я не отношу их к разряду споров, Глори.

– Подождите пять минут, – ответила она, встала и прошла в дом, а твоя мать сидела на месте и внимательно слушала.

Джек произнес:

– Я всего лишь любитель. Полагаю, если бы я тоже так долго бился над этим вопросом, он и у меня вызвал бы отвращение. Что ж, на самом деле я полагаю, мне уже приходилось иметь дело с чем-то подобным. У меня была причина для размышлений на эту тему. Я рассчитывал, что вы дадите мне мудрый совет.

– Я не верю, что человек, который ведет праведный образ жизни хоть в каком-то отношении, может быть обречен на вечные муки. Как и не верю, что грешник обязательно обречен. Священное Писание явно предусматривает иные решения для обеих ситуаций.

– Уверен, так и есть. Но существуют ли люди, которые рождаются порочными, живут порочной жизнью, а потом отправляются в ад?

– Этот вопрос Священное Писание не раскрывает.