Эйнштейн. Его жизнь и его Вселенная - Уолтер Айзексон (2015)

“Мои взгляды не изменились, но изменилась ситуация в Европе… Пока Германия упорно продолжает перевооружаться и внушать своим гражданам идею военного реванша, государства Западной Европы вынуждены, к сожалению, защищаться. Позволю себе даже утверждать, что если они будут благоразумны, то не станут ждать нападения невооруженными. Я не могу закрывать глаза на реальность”61.

Лорду Понсонби, соратнику-пацифисту из Англии:

“Возможно ли, что вы не замечаете судорожного перевооружения Германии и того, что все ее население заражено национализмом и готовится к войне? <…> Какую защиту, кроме организованной силы, можете вы предложить?”62

Бельгийскому комитету противников войны:

“До тех пор пока не существует международных полицейских сил, эти страны должны взять на себя ответственность по защите культуры. За последний год ситуация в Европе резко изменилась; закрывая глаза на тот факт, мы играем на руку нашему злейшему врагу”63.

Американскому профессору:

“Чтобы предотвратить большее зло, необходимо на какое-то время согласиться на зло меньшее – военщину, которую мы ненавидим”64.

И даже годом позже расстроенному раввину из Рочестера:

“Я тот же страстный пацифист, что и раньше. Но я считаю, что сторонником отказа от военной службы можно быть только тогда, когда исчезнет военная угроза демократическим странам со стороны агрессивного диктаторского режима”65.

Годами консервативные друзья называли его наивным, а теперь левые почувствовали ненадежность его политических убеждений. “В науке Эйнштейн гений, но он слаб, нерешителен и непоследователен вне нее”, – написал в своем дневнике убежденный пацифист Ромен Роллан66. Обвинение в непоследовательности позабавило Эйнштейна. Для ученого внесение изменений в теорию при изменении фактов не является признаком слабости.

Прощание

Прошлой осенью Эйнштейн получил длинное, путаное и, как часто бывало, глубоко личное письмо от Мишеля Бессо, одного из самых старых своих друзей. В нем главным образом говорилось о бедняге Эдуарде, младшем сыне Эйнштейна, психическое заболевание которого обострилось, и теперь его поместили в лечебницу вблизи Цюриха. Бессо заметил, что часто появляются снимки Эйнштейна с его падчерицами, но никогда – с сыновьями. Почему он не берет их в поездки? Возможно, он мог бы взять Эдуарда в Америку, чтобы получше узнать его.

Эйнштейн любил Эдуарда. Эльза как-то сказала одному из друзей: “Эта беда гложет Альберта”. Но он считал, что Эдуард унаследовал шизофрению от матери, как, возможно, и было на самом деле, и что он мало чем может помочь. Это была одна из причин, почему он не хотел подвергнуть Эдуарда психоанализу. Он считал его неэффективным, особенно в случаях тяжелых психических заболеваний, связанных с наследственностью.

С другой стороны, Бессо сам прошел курс психоанализа. В письме он был эмоционален и открыт, совсем как раньше, когда, больше четверти века тому назад, они, бывало, шли вместе домой из патентного бюро. У него были собственные проблемы, связанные с женитьбой, писал Бессо, имея в виду Анну Винтелер, с которой его познакомил Эйнштейн. Но, постепенно улучшая отношения с собственным сыном, он наладил и свой брак, а его жизнь приобрела больший смысл.

Эйнштейн ответил, что надеется взять Эдуарда с собой, когда поедет в Принстон. “К сожалению, все указывает на то, что наследственность проявляется очень явно, – жаловался он. – Я видел, как медленно, но неумолимо это надвигается еще тогда, когда Тете был мальчиком. В таких случаях внешние воздействия играют незначительную роль в сравнении с гормонами, а с этим никто ничего сделать не может”67.