Дети капитана Гранта, Вокруг света в восемьдесят дней - Верн Жюль

Гленарван заплатил проводнику и отпустил его вместе с пеонами и мулами. Оружие, инструменты и съестные припасы семеро путешественников разделили – каждый получил свою долю поклажи. Было принято решение немедленно отправиться в путь и, если понадобится, продолжить восхождение даже в темноте. По левому склону расселины змеилась едва заметная тропка, и после напряженного и опасного двухчасового подъема и спуска отряд вновь оказался в проходе Антуко. Однако тропы между скалами так и не удалось обнаружить. Последнее землетрясение превратило окрестности в хаос скальных обломков.

Подъем продолжался всю ночь. Путешественники карабкались на неприступные площадки, перебирались через широкие и глубокие расщелины. Вот когда пригодились сила Малреди и ловкость Уилсона – эти двое шотландцев успевали повсюду. Лорд Гленарван не спускал глаз с Роберта – по своей горячности мальчишка мог совершить роковую ошибку. Паганель рвался вперед с чисто французским пылом. Зато майор Макнабс не торопился и не отставал, с невозмутимым спокойствием успешно продвигаясь по склону.

К пяти утра барометр, которым путешественники пользовались в качестве высотомера, показал, что они достигли высоты в семь с половиной тысяч футов. Теперь отряд находился на безжизненных плоскогорьях, лишенных древесной растительности. Среди сухих трав и кустарников попадались животные, которые, заметив людей, пускались наутек. Роберту удалось увидеть лам – копытных родственниц верблюда, которые индейцам, живущим в горах, заменяют овец, коров и вьючных лошадей. Были здесь также шиншиллы – небольшие ушастые грызуны с густым серебристым мехом.

Вскоре все вокруг стало совершенно другим. Повсюду вздымались глыбы льда, отливающего синевой в лучах восходящего солнца, а расщелины между глыбами заполнял слежавшийся снег. Уилсон двигался во главе отряда, проверяя ногой и палкой прочность льда. Его спутники ступали след в след и опасались повышать голос, ибо малейшее сотрясение воздуха могло вызвать лавину.

Миновав ледник, отряд вновь оказался в зоне кустарников, которые вскоре уступили место злакам и кактусам. Однако на высоте одиннадцати тысяч футов все следы растительности исчезли. За это время члены экспедиции сделали всего один привал – в восемь утра, – чтобы перекусить и восстановить силы, а затем продолжили подъем. Им приходилось перелазить через острые как лезвия гребни и шаг за шагом продвигаться по самому краю пропастей, в которые и заглянуть было страшно!

Около двух пополудни между обнаженными остроконечными вершинами взору путешественников открылось огромное плато без всяких следов растительности. Из-под плотного снежного покрова повсюду торчали остроконечные порфировые и базальтовые обломки.

Разреженный воздух вызывал удушье, глаза слезились и болели от блеска солнечных лучей, отражавшихся от снега. Головокружение лишало путников последних сил. Лорд Гленарван с отчаянием подумал о предстоящем ночлеге во тьме, холоде и мраке.

Неожиданно его тронул за руку Макнабс.

– Видите хижину, Эдвард? – спокойно спросил майор.

13

Вниз с Кордильер

Всякий другой на месте Макнабса прошел бы мимо, не подозревая о существовании этого жилья. Занесенная снегом индейская хижина была совсем незаметна среди окрестных скал. Понадобилось полчаса упорного труда Уилсона и Малреди, чтобы откопать вход в нее.

Пристанище было сложено из сырцового кирпича и находилось у подножия скалы. К входу – единственному отверстию – вели каменные ступени. В хижине могли свободно разместиться десять человек, и стены ее неплохо защищали от резкого холода – температура снаружи уже опустилась до десяти градусов ниже нуля. Очаг с дымоходом давал возможность развести огонь.

– Да это же дворец! – воскликнул Паганель.

– Особенно когда в очаге затрещат поленья, – прибавил Том Остин. – Лично меня добрая вязанка дров порадовала бы больше, чем дворцовые удобства.

– Ну что ж, Том, попробуем раздобыть топливо.