Холодные сердца - Лайза Джуэлл (2013)

Через стол она поймала взгляд Лорри, в котором заметила сильное недовольство. Вики затаила дыхание. Мэг зашла слишком далеко, пересекла невидимую черту. Так происходило всегда. Нужно было найти компромисс между взрывным характером Лорри, заботой о ней, потаканием ее слабостям и бессилием, и Вики почти никогда это не удавалось.

– Лорри, дорогая, – успокаивала она. – Пришло время охотиться за яйцами! Твоя очередь.

Взгляд Лорри просветлел, и она радостно, по-девичьи, улыбнулась. Она захлопала своими длинными костлявыми ладонями, она хлопала снова и снова, и тут в прямом, а не в переносном смысле этого слова из-за стены облаков выглянуло солнце, распространяя свои лучи по всей комнате, даря радость всей семье, озаряя Пасху.

Бет лежала в гамаке, любуясь своими ступнями. До этого у нее никогда не было мысли, что они соблазнительные. На самом деле она никогда не задумывалась о подобных вещах вообще. Они просто «жили» на ее ножках; узенькие, шестого размера, немного жилистые, иногда с разноцветным маникюром, иногда нет. Но теперь, когда она смотрела на них, она видела чувственную часть тела с эрогенными зонами. И только от одной этой мысли ее охватывала дрожь. Да, у нее были красивые ноги. Он сказал ей, что они прекрасны.

Бет повернула голову, чтобы посмотреть в сторону дома. Она даже слышала стук посуды в посудомоечной машине, звук расставляемых на полках вещей, детскую возню, смех взрослых. Она слышала, как Лорелея крикнула:

– Ох, Мэг, ничего подобного не было! – Она услышала, как кто-то открыл заднюю дверь и тут же закрыл, а потом услышала голос Билла: «Мэг, пойду покурю, смотри, чтобы дети не заметили».

Бет улыбнулась. Дети Билла не знали, что он курит. Она снова посмотрела вверх, на небо. Оно было пронизано лиловыми прожилками, блестящими полосками и клочками облаков. Потом она перевела взгляд вниз, на свое платье, верхнюю часть лифчика и на грудь. На ее упругую форму (он тоже всегда ей говорил об этом). Она вспомнила, как он мял ее груди, словно тесто, как лизал их, как утыкался между ними лицом. А потом она услышала шорох его шагов в траве, мягких и сильных, и вот он уже стоял рядом с ней, доставая из заднего кармана джинсов пачку «Кэмел». Он молча протянул ей пачку, приподняв одну бровь.

Она вытащила сигарету и позволила ему сесть в гамаке.

– Ну, – проговорил он, мягко опускаясь рядом с ней.

– Это было… как-то по-другому.

– Ты имеешь в виду Кайли?

– Господь свидетель. Это было нечто.

Бет рассмеялась.

– В этом она вся.

– Бедный Рори, – вздохнул Билл, прикуривая сигарету для Бет.

– Она держит его в ежовых рукавицах.

Бет улыбнулась, но так и не решилась сказать: «А разве не у всех так?»

Некоторое время они курили молча, наслаждаясь близостью тел и зная, что между ними больше ничего не будет, кроме этого перекура и болтовни в сумерках. А для всего прочего имелись другие места. И это в их число не входило.

– Он очень своеобразный, не находишь? – сказал Билл, наклоняясь, чтобы растереть в траве окурок. – Не такой, как ты?

Бет положила руку ему на спину и через футболку пальцами пробежалась по его позвоночнику, потом по коже. От ее прикосновений Билл изогнулся.

– Мы все абсолютно разные, – проговорила Бет. – Как плохо распланированный ужин. – Она ногтями стала почесывать его кожу.

– O да, – пробормотал Билл. – Вон там, вон там, нет, не здесь, немного левее, а теперь правее. А сейчас ближе к середине. Да, вот так. Хорошо!

Почесывание спины стало у них своеобразным ритуалом, как и поцелуи стоп, облизывания груди и особые позы во время секса, которые, как они искренне считали, обязаны были изобрести, поскольку оба несколько раз проштудировали «Камасутру», но не нашли ничего подходящего. Бет всегда думала, что не любит секс. Но Билл доказал ей обратное.

Бет быстро выдернула руку из-под его футболки, когда из верхнего сада послышался голос. Их позы были неестественны.