Почему я отвлекаюсь. Как распознать синдром дефицита внимания у взрослых и детей и что с ним делать - Эдвард Хэлловэлл, Джон Рэйти (2011)

3. Панику сменяет тревожная руминация. Это неприятно, но, по крайней мере, приносит порядок. Человек может раз за разом, тысячи раз в день прокручивать в голове одно и то же: «Я успею заплатить налоги?», «Она на меня как-то не так посмотрела. Может, она сердится?», «Я сдал экзамен или не сдал?» — и паника, вызванная «испугом», сменяется сосредоточенной болью.

Весь смысл этой последовательности — избежать хаоса. Никто не любит хаос, но большинство людей могут потерпеть миллисекунду и даже секунду, чтобы перейти от одного задания к другому, из одного состояния в другое, от стимула к стимулу. Разум же, пораженный СДВ, нередко не способен на это. Он вынужден фиксироваться на волнении и концентрируется на нем. Вернее, увязает.

СДВ с депрессией

Иногда первый симптом, который приводит больного СДВ в кабинет психиатра, — это проблемы с настроением, особенно депрессия. Синдром дефицита внимания обычно описывают другими характерными симптомами — отвлекаемостью, импульсивностью и беспокойством, поэтому при жалобах на депрессию этот диагноз не рассматривают. Однако СДВ и депрессия, несомненно, часто сосуществуют.

Это совсем неудивительно, если взглянуть на жизнь типичного человека, больного синдромом дефицита внимания. Уже в детстве он сталкивается с хроническими фрустрациями и чувством поражения. Он никак не добивается результата, его называют глупым, ленивым, упрямым. Ему необычайно сложно справиться с требованиями повседневной жизни, он отключается, вместо того чтобы сосредоточиться, раз за разом срывает сроки. Его переполняет энергия, но самооценка подпитки не получает. Человек может прийти к выводу, что не стоит и пытаться, жизнь слишком сложна и сводится к борьбе, поэтому, наверное, будет лучше, если она закончится.

Отрадно наблюдать, как люди с недиагностированным СДВ мужественно смотрят в глаза отчаянию. Они не сдаются. Даже если их уже много раз сбивали с ног, они встают, снова падают и еще раз поднимаются. Их очень сложно повалить окончательно. Такие больные обычно не склонны жалеть себя: они скорее разозлятся, встанут и возьмутся за дело снова. В этом смысле их можно даже назвать упрямыми: они не смиряются с поражением. Тем не менее депрессия может сохраняться.

Хотя к депрессии, часто наблюдаемой у больных СДВ, отчасти может подталкивать жизненный опыт, не исключены и биологические факторы. Вполне вероятно, что у СДВ и биологической депрессии (вызванной не жизненными событиями, а биологией) общая патофизиология, то есть оба состояния могут быть физиологически и генетически связаны. То, что нарушается при депрессии — «патологическая» часть физиологии, — может нарушиться и при СДВ.

Джеймс Хадсон и Харрисон Поуп из Школы медицины Гарвардского университета опубликовали инновационное исследование, в котором предложили интересную гипотезу: у восьми заболеваний, в том числе депрессии и СДВ, может быть общая патофизиология. Они назвали эту группу «расстройства аффективного спектра», и кроме двух упомянутых болезней включили в нее булимию, обсессивно-компульсивное расстройство, катаплексию[29], мигрень, паническое расстройство и синдром раздраженного кишечника. Такая классификация поддерживается клиническими данными и тем, что заболевания реагируют на схожие препараты. Если лекарство, которое успешно лечит глубокую депрессию, так же хорошо лечит и СДВ, может быть, имеет смысл предположить связь между этими состояниями? Хотя это необязательно соответствует действительности — в медицине есть несвязанные заболевания, которые лечат теми же лекарствами, — гипотеза, безусловно, достойная внимания, тем более что Хадсон и Поуп приводят убедительные доказательства физиологической связи восьми расстройств аффективного спектра.

Учитывая биологию и жизненный опыт, неудивительно будет обнаружить, что депрессия связана с СДВ.