Ангарский Сокол - Хван Дмитрий Иванович (2010)

– Осматривал груз экспедиции, – закидывая ноги на лавку, проговорил полковник. – Вроде всё в норме. И вот ещё что: говорил вчера вечером с Граулем о маньчжурах. Ну что скажу я вам – серьёзные это ребята, тяжко с ними будет. – Соколов с Радеком закивали, знаем, мол. – Нужны магазинные винтовки, как минимум. Об артиллерийских дивизионах с нарезной артиллерией я конечно же пока и не мечтаю, хватает имеющихся, но трубы от буровых установок когда-нибудь закончатся. Поэтому нужна своя технология. Иначе… – Полковник многозначительно посмотрел на обоих.

– Магазинные винтовки будут не скоро, Андрей. Тут всё дело в станках, фреза нужна, это серьёзная проблема. Но работа идёт, – уверил его Радек. – По миномётам чуть проще. Мы отправим на Амур пока только четыре штуки, больше не успеваем по боеприпасам. А насчёт пушек пока и с буровками сложновато: с накатником проблемы и тормоз отката надо довести. Что уж там говорить о литье стволов. Посредством использования труб мы сможем сделать около ста пушек, не больше, с учётом того, что сделано уже двадцать восемь скреплённых стволов. Осталось сам знаешь сколько.

– Ещё вот что: я набросал кое-что по унитарным боеприпасам для пушки. И вот что у нас выходит. – Смирнов достал из кармана несколько сложенных листов бумаги. – Знаю, вы уже решили насчёт ствола и нарезов, это ваша епархия, Николай Валентинович. Боеприпасы для неё – чугунные гранаты да картечь. Железо и чугун идёт на стенки и дно, да медные полоски для придания вращения снаряду.

– Что же, обмозгуем, Андрей. – Радек придвинул к себе немного помятые листки. – Из времён Первой мировой, что ли?

– Гораздо ранее. Но не суть важно, посмотрите, вдруг получится. – Смирнов наконец дождался холодного морса и шумно осушил сразу аж две кружки.

Потом полковник вопросительно посмотрел на Соколова.

– Про Матусевича интересуешься? Скоро расскажу. – Соколов налил и себе кружку холодного напитка.

Глава 13

Удинск. Школа начальной боевой подготовки.

Сентябрь 7147 (1639).

Вечером Саляев снова зашёл в комнатушку, выделенную казаку, которого ссадили с проходящего парохода. Этот мужик, по словам сержанта, сопровождавшего переселенцев, вместе с четвёркой подельников проник в княжество незаконно и пытался пробраться в глубь Ангарии, но был схвачен в острожке на проездной дороге к Быковской пристани. Как он поправился, начальник Удинской школы пытался разговорить пленника, чтобы узнать, с какой целью тот появился в княжестве. Но сам пленник с ним говорить не желал.

– Значит, сегодня говорить со мной снова желанием не горишь, шпион недоделанный? – насупился Ринат.

Мужчина продолжал молчать, с отрешённостью оглядывая вощёные доски пола. Лицо его, измождённое после перенесённой болезни, было полно грусти и холодной решительности. Саляев даже проникся малой толикой уважения к этому странному лжеказаку.

– Значит, только с Соколом говорить будешь и более ни с кем? – в очередной раз спросил начальник военной школы.

– Так и есть, – кивнул пленник, прошелестев единственную фразу, коей он баловал Рината на протяжении последних дней.