Ангарский Сокол - Хван Дмитрий Иванович (2010)

– Ну что, граждане, кто хочет со мною поговорить по душам? Излить мне, так сказать, эту самую душу и очистить её от греха, – ласковым голосом проговорил Павел, посматривая на пленников мягко, почти что с нежностью.

Никита даже рот открыл от подобной обходительности капитана.

– А ты кто таков? – хмуро зыркнул на него московит, что был постарше.

– Голова ангарского посольства Павел Грауль, князь Усольский. А ты кто есть?

Тот молчал, тогда Павел перевёл взгляд на мужичка видом помладше.

– Давеча не молчали, а теперь будто в рот воды набрали. Вы же его хотели видеть, вот он и есть, – кивнул Никита на Павла.

Мужичок бросил быстрый взгляд на старшего.

– О, ясненько! Никита, выведи-ка этого хмыря. А то он разговору мешает нашему с товарищем.

Бородача вывели за дверь.

– Ну давай, говори, зарабатывай жизнь и свободу. А этого упыря аглицкого не бойся.

Иноземец, нервно сглотнув, посмотрел на своего подельника. А тот взахлёб начал сдавать с потрохами своих недавних товарищей. Как оказалось, только что уведённый пленный был одним из приближённых думного дьяка Посольского приказа. Он и якшался с англичанами.

– Он же, Патрик, – кивнул он на иноземца, – и ещё другие немцы хотели послов ангарских схватить и к себе на аглицкий двор отвесть для крепкого расспросу.

– А что им надо было узнать? – развязывая путы пленника, спросил Грауль.

– А того я уже не ведаю, – вздохнул мужик. – Они что-то про золото говорили и про мушкеты.

– Ясно, – удовлетворённо молвил Павел. – А сам глава Посольского приказа ведает о шашнях того хмыря с англичанами?

Пленник, потирая затёкшие руки, отвечал, что князь Львов, верно, ничего и не знает. И что этот подьячий делал всё келейно, втайне от прочих товарищей.

– Это радует. Ну ладно, вали отсель, да более на глаза мне не попадайся. Да! И не служи врагам отечества своего впредь, это опасно для здоровья.

– Ты меня отпускаешь? – изумился мужик. – А они как же?

– А их ты больше никогда не увидишь. Всё, ступай, ступай, – махнул рукой Павел и, проводив его до двери, приказал Даниле отвести его за ворота и отпустить на все четыре стороны.

А потом Грауль вернулся к сидевшему под окном связанному сэру Патрику Дойлу, представителю торговой компании английского двора в Москве.

– Патрик, мы остались одни. – Павел подмигнул опешившему от подобной вольности ангарца англичанину. – Тебе ничего не помешает рассказать мне, что подвигло вас на разбой.

– Но это не было разбоем, – с сильным акцентом возразил иноземец, опасливо поглядывая на ангарца.

– Уверяю тебя, в ангарском суде тебя судили бы именно за разбой и ты бы много лет провёл на угольной шахте.

– Но я не в Ангарии! – недоумённо возразил Дойл.

– Это почему же? – изобразил удивление Грауль. – Вы напали на нас на территории нашего посольства. А на территории посольства действуют наши ангарские законы. Значит, как глава посольства, я могу судить тебя, как обыкновенного разбойника.

Ангарец с улыбкой смотрел на реакцию англичанина. Импровизация Павлу явно удалась, и иноземец, кажется, начал понимать, что он серьёзно вляпался.

– Но я подданный английской короны! Меня ожидают мои друзья, они знают, что я здесь!

– И что с того? – рассмеялся Павел. – Они тоже разбойники. Пускай приходят, у нас есть чем их встретить.

Павел встал с лавки, подошёл к ящику, стоявшему у стены, и вытащил из него один из трёх карабинов, что остались у него после ухода группы Карпинского. Зарядив его и щёлкнув затвором, он приблизился к сидящему на полу англичанину.

– Ты же это хотел получить?

Патрик не сводил мрачного взгляда с ангарского мушкета, который так интересовал пославших его соплеменников.