Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире - Майкл Льюис (2013)

Для Билли Бина было невероятно сложно втиснуть в рамки площадки для отбивающих всю свою натуру. А для Скотта Хаттеберга, наоборот, выпустить свою натуру за рамки площадки для отбивающих было невозможно, как бы сильно он ни старался: все части его характера естественным образом вписывались в эти рамки. Окружающие не всегда это понимали до конца, пытаясь сделать из него кого-то, кем он никогда не был. Например, «Филлиз»[99] выбрали его кандидатуру в восьмом раунде набора сразу после того, как он окончил школу, хоть сам Хаттеберг считал, что для профессионального бейсбола он еще не готов. Скауты наседали на него с контрактом, убеждали, что это нужно для его же пользы. Хаттеберг всегда был небольшого роста, особенно для кетчера, и когда окончил школу, он был ростом метр семьдесят семь и весом семьдесят два килограмма. «У меня вид был как у только что переболевшего пневмонией», – рассказывал Скотт. «Филлиз» проигнорировали его возражения. Его школьный тренер, прикормленный «Филлиз», убеждал Хаттеберга, что тот сделает большую ошибку, если откажется от восьмидесяти пяти тысяч, которые ему предлагала команда за подписание контракта, и пойдет в колледж. Но Хатти отказался от денег и пошел в колледж. «Даже если бы я не поступил в колледж, – рассказывал Хаттеберг, – я все равно не подписал бы контракт».

Он пошел в колледж, и в 1991 году его кандидатуру выбрали в первом раунде «Ред Сокс». Как только он попал в низшую лигу, благодаря своим способностям, хоть и не до конца сформированным, Хаттеберг сразу взлетел на уровень AA. Здесь он столкнулся с двумя препятствиями, которые постепенно прервали его путь в профессиональном бейсболе в качестве отбивающего: во-первых, с питчерами, которые не только умели хорошо подавать, но и держать под контролем поединок с отбивающим; и, во-вторых, с теорией бейсбола. На уровне команд низшей лиги уровня АА так же, как и в Главной лиге, отбивающий встречался в игре с одним и тем же питчером больше одного раза. Если точнее, питчер встречался с отбивающими чаще одного раза, и поэтому он прилагал определенные усилия к тому, чтобы воспользоваться теми знаниями об отбивающем, которые успел приобрести. Хаттеберг начал вести запись результатов своих выходов на биту: какие подачи посылались ему, как он на них отреагировал. Такие записи были сродни тому, когда наблюдаешь за подачами и отбиванием при каждом выходе на биту и собираешь информацию. Чем больше информации у него было по поводу питчера, тем лучше он отбивал его подачи. У него не было возможности беспечно плыть по течению за счет своих способностей: такое могли себе позволить вообще очень немногие игроки. Конечно, можно было попасть в Главную лигу и даже произвести там фурор, продержавшись при этом пару месяцев. Но если у вас была ахиллесова пята, ее сразу же обнаруживали.

Кевин Маас! Маас попал к «Янкиз» в 1990 году и заработал десять пробежек домой в своих первых семидесяти семи выходах на биту. Если бы он продолжал зарабатывать такое количество пробежек в течение сезона, он бы побил рекорд Роджера Мариса в одном из его игровых сезонов в низшей лиге. Но этого не произошло. Он перестал зарабатывать пробежки домой. Он вообще потерял способность нормально отбивать. После пары отрезвляющих сезонов Кевин Маас исчез с профессионального бейсбольного горизонта.