Стрелы ярости - Энтони Ричес (2010)

– При чем тут поэзия? Голые факты! А теперь, префект, давай оставим эти игры, с меня хватит. Ты наверняка уже принял решение. Будь любезен, сообщи мне, каково оно. Если прикажешь распять меня – ну что ж, значит, так тому и быть. Но предупреждаю, если ты хочешь схватить мальчишку, продумай свой план заранее, поскольку есть одна центурия, которая не станет стоять и спокойно на это смотреть. Они зальют пол своей кровью и кровью тех, кто встанет у них на пути.

Далеко к северу от римского Вала, на лесной поляне, похожей на ту, где меньше полугода назад принималось решение о новом военном походе, Кальг, повелитель северных племен, спорил с несогласными. И хотя из всех племенных вождей лишь один осмелился возражать ему в открытую, полдюжины других стояли за спиной старика с выражением мрачной непреклонности на лицах. Кальг покачал головой и воздел руки к небесам, будто прося совета у своих богов.

– Нет, Бренн, мы не проиграли войну. Напротив, война еще даже по-настоящему не началась, а у нас уже есть два великолепных трофея, которыми мы можем похвалиться перед нашими людьми.

Правитель вотадинов устало откинулся в кресле, глядя на Кальга из-под капюшона толстого плаща.

– Это мы уже слышали. Ты полагаешь, мои люди должны удовольствоваться головой римского офицера и бессмысленной металлической птицей на шесте, но на самом деле им нужно не это. Может ли твоя птица, Кальг, вернуть наших павших воинов и прекратить убийства? Мы, в отличие от твоих буйных сельговов, с римлянами не воевали. До сих пор они не строили своих крепостей на нашей территории, в то время как твои земли были утыканы их заставами. Сначала ты испортил отношения с римлянами, а потом стал убеждать нас расторгнуть наши с ними договоренности. Ты похож на бесхвостого лиса, который уговаривает своих собратьев отбросить хвосты.

Старик оглянулся на остальных вождей, которые явно его поддерживали.

– Теперь наши владения наводнят римские солдаты, как это произошло на землях твоего племени. Мы будем жить под контролем римлян, они больше не будут доверять нам, а станут внимательно следить и погонять, как скот, в который мы превратимся.

Кальг не ожидал от старого вождя такого напора, но тот чувствовал за своей спиной достаточно сторонников, готовых в случае чего дать отпор телохранителям Кальга. Уверенность в своей правоте и безопасности придавала ему мужества. Кальг сделал глубокий вздох и заговорил снова:

– Они были хозяевами на наших землях, Бренн, но теперь это уже не так. Ты ведь знаешь, что мы сожгли все римские крепости во владениях сельговов в первые же два дня после того, как объявили войну захватчикам. Теперь сельговы свободны от их гнета, и им нелегко будет вернуть нас под свою власть. Трофеи, захваченные нами в сражениях с римлянами, вернут наших союзников – северные племена. Это свидетельства того, что империя уже ослабела. Они указывают на то, что легионы можно победить в бою, а значит, мы снова станем свободны и…

Правитель вотадинов открыто рассмеялся ему в лицо, и Кальг оцепенел от ярости.

– Это значит, что тебе просто повезло, Кальг. Ходят слухи, что ты нашел среди римлян предателя, который заманил легион в ловушку. Но не стоит рассчитывать, что и в другой раз нам выпадет такая удача, если это только можно назвать удачей. Да, ты разгромил легион, но еще до вечера того же дня мы бежали, как испуганные дети, а на пятки нам наступали еще два легиона и проклятая кавалерия. Из-за их копий я потерял сына, которого больше никогда не увижу, а его голова, отрубленная римскими солдатами, украсит стену их казармы.