Корсар - Джордж Байрон (1981)

Хуан понял: собеседнику нужно убедиться, что они здесь именно в связи с крушением самолета. Учитывая время их появления, других вариантов ливиец просто не представлял. Впрочем, успокаивать Ассада Кабрильо не собирался.

— Уверен, канадское правительство с радостью предоставит Америке любую посильную помощь.

Ассад снова заулыбался.

— Вчера вечером по телевизору выступал министр Гами. Всех, кто располагает какой-либо информацией о самолете, он просил сразу сообщить властям. Это ведь в общих интересах, да?

— Вероятно, — ответил Хуан. Допрос ему надоел. Он вытащил из стола пухлый конверт. — Думаю, на этом наша сделка завершена.

Ливиец взял конверт и, не вскрывая, сунул в дипломат.

— По мнению нашего общего друга с Кипра, вы человек слова. Я ему верю и пересчитывать не буду.

Хуан едва удержался от смеха. Он не сомневался: пока «Орегон» подходит к причалу, ливиец пересчитает деньги, и не раз.

— Бизнес — забота не только о клиенте, но и о репутации.

— С этим трудно поспорить. — Оба поднялись и обменялись рукопожатием. — Не буду вас задерживать, капитан. Пожалуйста, проводите меня на мостик!

— Почту за честь.

По убеждению Кабрильо, организованная преступность зародилась еще в финикийских портах, когда при погрузке украли первую амфору с вином. Наверняка чарку-другую дали охранникам, чтобы смотрели в другую сторону, но кто-то все видел и угрозами заставил воровать дальше. На простейшем примере отчетливо заметны три основные составляющие преступного мира: воры-исполнители, коррумпированные охранники и главарь, которому надо платить. За несколько тысячелетий изменился только масштаб. Каждый порт — это целым мир, который при любой, даже очень жесткой, власти сохраняет определенную автономию, а в ней процветает коррупция.

За годы мореплавания Хуан видел подобное сотни раз; работая на ЦРУ, неоднократно пользовался портовом преступностью как воротами в криминальный мир города. При круглосуточной погрузке-разгрузке товар сам плывет в руки. Неудивительно, что в годы расцвета мафия активно сотрудничала именно с профсоюзом водителей грузового транспорта.

Всеобщая контейнеризация грузов на время покончила с мелкими кражами, ведь теперь товары хранятся в ящиках на таможенных складах. Однако вскоре главари сообразили, что можно воровать целыми контейнерами.

Хуан с Максом Хэнли стояли на крыле мостика и разглядывали док. Ароматный дым из трубки Макса перебивал вонь бензина и гнилой рыбы. Прямо напротив самоходный гусеничный кран выгружал контейнер. Свет не горел, даже фонарь на верхушке крана не включили. На тягаче с прицепом, для которого предназначался груз, фары были потушены. Только одинокий матрос играл фонариком. Господин Ассад с «Орегона» направился прямиком туда и вместе с капитаном судна наблюдал за разгрузкой — с моря их силуэты едва просматривались. В таком мраке за обменом конвертами не проследить, но Эрик засек его с помощью инфракрасной камеры.

— Похоже, Малютка умеет подбирать людей, — заметил Макс. — Наш друг Ассад трудится как пчелка.

— Как там говорил Рено в «Касабланке»? «Я всего лишь бедный продажный полицейский»?

У Кабрильо затрещала рация.

— Командир, крышку люка подняли. Все готово!

— Отлично, Эдди! Ассад сказал, что «КОТа» можно выгружать нашим краном, так что действуйте!

— Понял.

Как и загадочное судно напротив, «Орегон» стоял без огней. На другом конце гавани рельсовые краны разгружали огромный контейнеровоз под ослепительным светом натриевых ламп. Дальше тянулись штабеля контейнеров, за ними ограда, потом склады и высоченные нефтяные резервуары.