Молчаливые воды - Клайв Касслер, Джек дю Брюл (2010)

Длина «Номада» составляла шестьдесят пять футов, но на его корпусе стратегически размещались несколько двигателей, делавшие его невероятно маневренным. Линда, прикусив губу ровными белыми зубами, точно провела лодку под промышленный комплекс и обогнула одну из колонн. Там она замедлила ход и уложила лодку на дно.

И вновь включила манипулятор. Прочный трос из углеродного волокна был тем не менее подвержен истиранию, и трение о бетон пирса могло его заметно ослабить. Чтобы защитить трос, Линда механической рукой соскребла наросшие ракушки. Согнанные с места маленькие двустворчатые моллюски сердито захлопывали раковины и уплывали в темноту.

Тем же манипулятором Линда вытащила из грузового контейнера моток пластиковой трубы промышленного образца. Такой же материал используют для домашней канализации, и на него можно было наткнуться повсюду на базе. Поэтому, даже если его обнаружили бы, это не вызвало бы подозрений: опять мусор, упавший в море. Трубы заранее склеили полукругом, так, чтобы надеть на оконечность пирса. И теперь трос будет тереться не о бетон, а о гладкий пластик.

Уложив на место защитный пластик, Линда увела подводную лодку за дальнюю сторону колонны.

– Молодчина, – сказал Хуан, когда они начали медленно пятиться. Черный буксировочный трос легко скользил по связке поливинилхлоридных труб. – Переходим к следующему шагу.

Линда развернула «Номад» и двинулась назад по заливу. Вес троса и необходимость бороться с приливом, который еще только должен был ослабнуть, увеличили нагрузку на двигатели. Батареи разряжались почти вдвое быстрее нормы, а скорость упала почти до «самого малого», но они упорно продвигались вперед.

Двадцать минут спустя они оказались под «Адмиралом Гильермо Брауном». Якорь был отдан и лежал на боку на каменистом дне. Киль ото дна отделяло меньше двадцати футов воды.

– Странное название для аргентинского корабля – «Браун», – сказал Эдди, подавая Хуану шлем.

– На самом деле его звали Уильям Браун, он родился в Ирландии и эмигрировал в Аргентину. Считается, что в начале 1800-х годов он создал их флот для войны с Испанией.

– Откуда ты все это знаешь? – спросила Линда из кабины.

– Что? Впервые увидев крейсер, я его погуглил. Мне тоже показался странным выбор названия.

В тяжелом поясе, с которого свисали инструменты, Хуан вразвалку прошел к шлюзу. К его спине были прикреплены два цилиндра, похожие на огнеметы времен Второй мировой войны. Войдя в воздушный шлюз и надежно закрыв дверь, он подключил пуповину к порту и проверил контакт, убеждаясь, что в трубки костюма поступает теплая вода, подача воздуха хорошая и связь с лодкой тоже. Только когда Эдди все устроило, Хуан открыл клапан, и помещение размером с чулан затопила вода.

Она пенилась и шипела, поднимаясь вдоль тела, нарастающее давление прижимало резиновый костюм к ногам. Температура была приемлемая, но Хуан знал, что снаружи есть очень холодные участки. Он видел, как Эдди наблюдает за ним через окошко в двери шлюза. Хуан сделал принятый у дайверов знак «все в порядке». Эдди ответил тем же.

Несколько мгновений спустя вода поднялась к потолку. Хуан вскинул руки, чтобы открыть наружный люк. Тот распахнулся, выпустив несколько пузырей, которые поднялись на поверхность. Кабрильо выбрался из лодки, стараясь держать голову пониже, чтобы фонарь светил вниз. Он был, в общем, уверен, что в такой мороз аргентинцы не выставили часовых, но ведь и накануне они с Линком не думали, что наткнутся на охранника.

Источником слабой вибрации был вспомогательный двигатель крейсера; он давал достаточно энергии, чтобы системы корабля работали, а люди находились в тепле. Главный двигатель был отключен. Хуан понял это, заметив, что из единственной наклонной дымовой трубы военного корабля выходит мало дыма.