Молчаливые воды - Клайв Касслер, Джек дю Брюл (2010)

Он выскочил из субмарины и по изящной дуге поплыл на дно. Сапоги Хуана коснулись дна и подняли немного ила, который тут же рассеялся. Слева от него виднелась шестидюймовая труба барботера. От нее тонкими серебряными полосками поднимался воздух.

Хуан осмотрел якорь «Адмирала Брауна». Примерно восемь футов длиной и должен весить около четырех тонн – достаточно, чтобы удерживать корабль в приливы. Рядом небольшой грудой лежала ржавая цепь.

– Как дела?

– Пока никаких проблем. Смотрю на якорь.

– И что?

– Я мог бы отделить его от цепи. Чека держится на болтах.

Нагнувшись над якорем, Кабрильо снял с пояса раздвижной гаечный ключ, примерился к первому болту и большим пальцем завертел регулировочное колесико. Наконец ключ зажал головку. Болт всю дорогу сопротивлялся. Когда Хуан наконец повернул его на восьмую долю окружности, с него сорвались крошечные частицы краски. Больше болт не поддавался. Хуан трудился над ним, пока не уперся ногами в якорь и не потянул с такой силой, что испугался, как бы не потерять сознание от натуги. Болт провернулся еще на одну восьмую. Чтобы вывернуть первый болт, потребовалось десять изнурительных минут. Хуан обливался потом.

– Уменьшай подачу тепла, Эдди. Я тут сварюсь.

– Отключил.

Второй болт вышел так легко, что, чуть сдвинув, Хуан смог вывернуть его пальцами. Третий и четвертый сидели крепко, но не так крепко, как первый. Хуан прицепил ключ обратно на пояс и схватил резиновый молоток. Резину он использовал, чтобы не поднимать шума.

Он размахнулся и ударил по чеке, вода мешала движениям, но удара оказалось достаточно, чтобы чека сдвинулась на дюйм. Еще три удара, и она почти вышла. Якорь по-прежнему будет удерживать корабль в прилив, но любой более сильный толчок, и «Адмирал Браун» окажется во власти моря.

– Готово. А, черт!

– В чем дело?

– Попал в карман холодной воды. Сурово.

– Подать тепло?

– Нет. Этот карман ушел.

Хуан зашагал по дну к подводной лодке, по пути сматывая «пуповину», чтобы не запуталась.

Он вытащил из гнезда буксирный трос из углеродного волокна и потащил его к якорю. Добавил немного воздуха в свой компенсатор плавучести, чтобы подъем прошел легче, и, перебирая руками, взобрался по цепи. Трос он временно оставил на дне.

Добравшись к днищу четырехсотфутового военного корабля, он помедлил. Днище, выкрашенное суриком, было на удивление свободно от наростов. Хуану предстояло приварить к носу восемь скоб. Вот зачем он нес на спине баллоны. Это были мощные батареи для портативного дугового сварочного аппарата. Обычно это устройство использовали для срочного ремонта на «Орегоне».

Он снова отрегулировал плавучесть и опустил на шлем защитную пластину, чтобы спокойно работать с электрической дугой ярче солнца. Изгиб корабельного корпуса закрывал его сверху, и за двадцать минут он приварил все восемь скоб. Их было так много на случай, если одна или несколько не выдержат: Хуан не питал иллюзий насчет своего сварщицкого мастерства. Через десять минут он продел через все восемь скоб буксирный трос. Конец троса он придавил стальной коробкой размером с книгу в мягкой обложке. Коробка служила дополнительной страховкой для кабеля, а внутри у нее была взрывчатка. Сигнал с «Орегона» приведет к детонации небольшого количества пластита, коробка отсоединится, освободившийся трос можно будет оттащить от корабля. И единственной уликой останутся восемь скоб. И весьма вероятно, что они не переживут то, что задумал Хуан.

Не успел он вернуться на «Номад» и задраить внешний люк, как Линда включила двигатели и лодка пошла обратно.

– Операция «Удар бича» началась, – сказал Хуан, когда Эдди помог ему снять шлем.

– Проблемы были?

– Все как по маслу.

– Еще хорошая новость, – сказала Линда. – Эрик отслеживает направляющийся к нам шторм. Начнется завтра в то время, которое здесь считается рассветом.