Взлет и падение ДОДО - Нил Стивенсон, Николь Галланд (2017)

Несколько лет назад в церковном подвале нашли экземпляр этой книги 1640 года – первой книги, отпечатанной в Северной Америке, – и продали на аукционе за миллионы долларов. Тристан предлагал вернуться в прошлое, раздобыть еще экземпляр, спрятать где-нибудь, где мы сумеем найти его в настоящем, и выставить на торги. Операция представлялась довольно простой: не надо никого убивать или как-то еще сильно вмешиваться в историю. Всё в окрестностях Бостона. А выручка обеспечит работу ДОДО почти на год.

Генерала Фринка идея привела в восторг. Доктор Рудж в качестве советника задал несколько толковых вопросов про финансовую сторону операции, затем одобрительно кивнул. На этом Фринк быстренько свернул совещание и велел нам возвращаться в Кембридж – готовить теоретическую базу для своей авантюры.

Через несколько минут, воссоединившись со своими электронными устройствами, мы прошли обратный досмотр на пропускном пункте и спустились на эскалаторе в метро. Мы даже успели забежать в торговый центр Трапецоид-сити, где в ресторанном дворике молодой человек – только что из дорогого косметического бутика – попросил у Эржебет автограф. Кто она такая, он не знал, но решил, что непременно кинозвезда.

Гамбит с Массачусетской Псалтирью был для нас всех новостью. Однако по пути домой Ребекка сделала сразу несколько очень дельных предложений. Я-то думала, она с нами поневоле, только потому, что Фрэнк ничего без нее не делает, а она не может ему отказать. Но за время обратного перелета Ребекка поделилась с нами недавно возникшим подозрением, что ее повешенная в Салеме прародительница и вправду была ведьмой.

Когда мы вернулись в Бостон и Ребекка добралась до генеалогических записей, ей удалось проследить родословную несчастной еще на полвека назад, до Грязной Речки, деревушки неподалеку от Бостона. Мы, конечно, не могли знать, была ли матушка Фитч ведьмой, даже если бы не сомневались насчет ее внучки Мэри Исти. Эржебет говорила о наследственной природе магии небрежно и неопределенно, но когда Тристан потребовал прямого ответа, ответила, что магия вроде бы передается по женской линии, хотя многие ее знакомые ведьмы получили эту способность от бабки по отцу. Поскольку матушка Фитч приходилась матушке Исти бабкой по матери, у нас были неплохие шансы на успех, пусть и не стопроцентная уверенность.

Где закопать книгу, тоже придумала Ребекка. Как владелица старейшего дома в округе, она знала местную историю вплоть до основания Кембриджа – в ту пору поселка, о котором матушка Фитч только что отозвалась с презрительной насмешкой. В сегодняшнем заднем дворе Ребекки лежал огромный валун – единственная неизменившаяся топографическая примета на весь квартал. В колониальные времена у его восточной стороны протекал ручей, но ему предстояло пересохнуть через год-два, когда на Уотертаунской дороге поставят мельницу и поток повернут, чтобы вращать колесо. Мы договорились, что я в 1640-м закопаю книгу у западного края валуна, на расстоянии моей вытянутой руки и на такой же глубине.

Мы с Ребеккой изучили, что мне потребуется, чтобы сойти за хронологически местную – в смысле одежды, речи, правил поведения, а Тристан выяснил, во что упаковать книгу, чтобы она пролежала под землей несколько веков. Он пришел к выводу, что из доступных в то время средств наилучшие шансы дает водонепроницаемый бочонок с мукой или сухим песком.

Я запомнила наизусть все, что мы с Ребеккой узнали, и приготовилась быть первым дейцем (диахронической действующей единицей), отправляющимся в прошлое на первое дело (или, как мы писали, ДЭЛО – диахрон-эффект локальную операцию) под знаменем ДОДО.

Затолкав в себя маисовую кашу (которая теперь тяжелым комом лежала в моем стерилизованном желудке), я встала, и матушка Фитч отвела меня к небольшому хлеву неподалеку от дома. Несколько овец и угрюмая корова без любопытства наблюдали, как матушка Фитч выбирала мне лопату из ряда аккуратных садовых инструментов.