Богам божье, людям людское - Красницкий Евгений Сергеевич (2010)

Мишка подождал, пока все отроки осенят себя крестным знамением и вернут на головы шлемы, потом продолжил:

— Вторая беда — позор и бесчестие! Отроки девятого и десятого десятков не исполнили приказа, а когда урядник Демьян вознамерился их к исполнению воинского долга принудить, подняли на него руку… Молчать!!! — рявкнул Мишка в ответ на протестующий жест кого-то из отроков. — Виновны все!!! И те, кто это преступление совершил, и те, кто этому не воспрепятствовал!

— Молчать!!! — эхом отозвался откуда-то сзади голос Корнея, адресуясь, надо было понимать, не отрокам, а ратникам. — Смотреть, слушать и мотать на ус!

«Угу. Внимайте, почтеннейшая публика! Сейчас Бешеный Лис зубы показывать будет! Мотайте на ус, ибо их сиятельство Корней Погорынский, при случае, и с вами то же самое сотворит, а иначе: зачем спектакль? Циркус, туды б тебя в воеводский титул и боярское достоинство».

— В чем причина такого преступного поведения отроков девятого и десятого десятков? — продолжил Мишка. — Только в одном! В том, что они собственный интерес поставили выше общего дела! Да-да! И нечего рожи кривить! Стреляли не туда, куда надо, а в ляхов, на которых доспех побогаче был! Добычу взять возжелали, а о том, что вражьи лучники по вашим же товарищам бьют, и стрелять, в первую очередь, надо по ним, забыли начисто! Старшина Дмитрий, сколько народу от вражьих стрел пострадало?

— Четверо отроков ранено, из них, один тяжело. — Отрапортовал Дмитрий. — В селе тоже четверо раненых и один убитый… и еще отец Михаил.

— Вот! — Мишка выставил указующий перст в сторону обвиняемых. — Все они на вашей совести! Но мало того! Вы еще и взбунтовались, когда урядник Демьян вас в разум привести попытался!

Мишка обвел взглядом отроков, а Демка в очередной раз сплюнул и со скрежетом провел латной рукавицей по кольчуге на бедре.

— Что в обычных селениях делают с теми, кто свой интерес ставит выше общей пользы? — вопросил Мишка и, не дожидаясь ответа, объяснил сам: — Они становятся извергами! Либо по собственной воле, либо изгоняются по решению схода. Что делают с воинами, ради собственной корысти, забывшими о долге и приказе? Они повинны смерти!

Строй девятого и десятого десятков не то что бы распался, но утратил монолитность — отроки словно бы постарались отстраниться от соседей, мол, это все они, я тут не при чем!

— Стоять! Команда «смирно» была! — прикрикнул на них Дмитрий, впрочем, совершенно бесполезно, плотность строя не восстановилась.

— Один из виновных, урядник Александр, свое уже получил! — Мишка указал на тело отрока, лежащее перед строем. Из левой глазницы личины убитого все еще торчал кинжал Демьяна. — Как еще двоих зовут? — негромко спросил Мишка у Дмитрия.

— Герман и Филимон.

— Отроки Герман и Филимон, три шага вперед!

Двое парней неохотно вышли из строя. Один поддерживал левой рукой правую — последствия удара Демкиного кистеня — это ему Дмитрий кричал, что пойдет к Матвею, если живым останется. Второй сильно хромал — Демьян врезал ему ногой чуть ниже подола кольчуги.

— На колени! — приказал Мишка. — Шлемы снять!

Оба послушно опустились на землю, Филимон стащил с головы шлем, а Герман замешкался — одной рукой получалось неловко.

— Урядник Демьян! — Мишка протянул брату отнятый самострел. — Довершай, что начал!

Демка цапнул оружие, как кот, хватающий на лету зазевавшегося воробья, мгновенно взвел, наложил болт… Филимон запрокинулся на спину с пробитым лбом.

— Старшина Дмитрий, второго! — скомандовал Мишка.

Герман успел вскрикнуть и вскинуть в защитном жесте левую руку. Его болт тоже ударил прямо в лоб.

— Кхе! Вот так, значит! — Раздался сзади и сбоку голос Корнея. — Чтобы доспех, понимаешь, не портить!

«Руководство ясно дает понять, что одобряет и не возражает против продолжения банкета. А вот, обломайтесь, ваше сиятельство, мы кадры разбазаривать не приучены!».